|
И это свое слово он сдержал – фильм был показан 9 ноября. Правда, и на этот раз не обошлось без акций протеста, и НТВ на всякий случай зарезервировало для себя отходный маневр: на одно время с показом фильма Скорсезе в сетку был поставлен фильм «Праздник святого Йоргена». Но маневр не понадобился – показали «Последнее искушение Христа». А накануне демонстрации по НТВ была показана передача «Суд идет!», где все действо вертелось вокруг скандала с фильмом Скорсезе. Однако рамки телепередачи, видимо, оказались тесны для участников процесса, и они изъявили желание продолжить беседу в приватной обстановке. Стенограмму этой встречи затем опубликовали в «Известиях», и читателю наверняка будет интересно ознакомиться с некоторыми наиболее интересными пассажами из этой публикации.
Всеволод Чаплин (секретарь по взаимоотношениям церкви и общества Отдела внешних сношений Московской патриархии): «По моему мнению, показ фильма «Последнее искушение Христа» оскорбляет чувства верующих, нарушает определенным образом и нормы действующего российского права, поскольку оскорбление религиозных чувств у нас преследуется по закону. Бесспорно, церковь не имеет права осуществлять цензуру в СМИ, тем более в частной телекомпании, но никто не может и лишить ее права высказать свое суждение, свой нравственный взгляд, никто не может заставить ее молчать, когда подвергается поруганию имя Божье и люди сознательно идут на действия, которые большинством верующих воспринимаются как кощунство. Особенно это прискорбно в год примирения и согласия, объявленный президентом. Очевидно, что сама идея показать фильм по ТВ внесла в общество новый раскол…» Леонид Парфенов (главный продюсер НТВ): «Некоторые статистики утверждают, что только семь процентов регулярно ходят в церковь и лишь четыре процента регулярно молятся дома. «Кино не для всех» православный российский народ не смотрит. В народе такое кино называют словом «муть», и собирает оно не более 1,5–2 % рейтинга. На самом деле православный российский народ больше всего смотрит «Санта-Барбару», «Поле чудес» и «Угадай мелодию». Без специального привлечения внимания фильм продолжительностью 2 часа 38 минут с абсолютно провальной для России характеристикой «психологическая драма» никто не стал бы смотреть. Более того, я не очень верю, что люди, не так давно приобщившиеся к стихийному отрывочному православию, так хорошо знают Священное Писание, чтобы понимать, а что, собственно, неканонического привнесено Скорсезе в толкование образа Христа? Из-за чего весь сыр-бор? В фильме Христу пригрезилось, что он сойдет с креста, сойдется с Марией Магдалиной, нарожает детишек, проживет обычную земную жизнь. Но наваждение спадает, он возвращается на свой крест и благодарит Бога-отца за то, что уберег его от искушения. Так Скорсезе представляет себе Христов подвиг. Наверное, это небанальный подход. Но преднамеренное богохульство «шить» Скорсезе ну никак нельзя… Скорсезе искренне и творчески подходит к образу Христа, что воспринимается жуткой ересью. А у нас массово тиражируется некая внешняя оболочка православия: все эти стояния чиновников в храме со свечкой, новые храмы, похожие на византийские пряники, беспредельное количество каких-то открыточек, сувенирных ладанок, святая вода, бутилированная по благословению патриарха (бесподобная формулировка)… Дикая пошлость, на самом деле. Но именно это выдается за канон. Как бы считается, что рыжекудрый молодой человек с сахарными устами и васильковыми глазами на пятикопеечной открытке, исполненной за гранью всяких представлений о вкусе, и есть сын Божий. Главная проблема в том, что диалог РПЦ с миром и обществом крайне архаичен по форме. И эту архаику церковь считает канонической. А все, что современно и не столь традиционно, отрицает или даже пытается запретить…» Чаплин: «Не только в России существует феномен этого массового церковного искусства, очень часто абсолютно безвкусного. |
