Михаил Любимов. Блеск и нищета шпионажа
«Эх, если бы не нужда в пенсии, я бы порассказал хорошего про всех этих господ». С. Зубатов, начальник Охранного отделения
Вступление
Блеском и нищетой поражены все профессии, это касается не только почтенных куртизанок. Одни хирурги великолепно трансплантируют сердце, другие забывают скальпель в кишках, одни пилоты штурмуют космос, другие по разгильдяйству врезаются в дерево, а политики… в общем с ними тоже все ясно. И так везде в той или иной степени. Шпионская профессия предмет особой секретности, вокруг которой существует масса домыслов и предубеждений. В собственном стане шпионы носят гордое звание разведчиков, а разведчики противника по традиции считаются шпионами. Впрочем, разницы тут никакой нет, скорее это эмоциональная окраска. Разведка или шпионаж охватывает самые широкие сферы человеческой деятельности: тут и войсковая разведка, когда требовался «язык», и космическая разведка, и авиаразведка, и научно техническая, и электронная, и наружное наблюдение, и подслушивание, и политическая разведка с вербовками и перевербовками… черт ногу сломит во всех видах шпионской деятельности. Да и отношение к ней разное: одни делают культ из шпионажа, восхищаются Джеймсом Бондом или Штирлицем (оба не имеют с реальностью ничего общего), других при слове «шпионаж» начинает трясти, и они валят все политические и экономические трудности в стране и мире на зловредные спецслужбы. Почти всем свойственно невежество в делах разведки. Профессионалов это раздражает, хотя интуитивно они на стороне тех, кто славит: это утоляет амбиции героев невидимого фронта, обреченных обычно на неизвестность. Но почему мы неспособны встать на срединный путь? Почему восстаем против принятия блеска и нищеты как естественных соседей? Разве бывают герои без недостатков и разве не сверкают даже в отпетых негодяях искры добродетели? Разведка весьма часто совершает просчеты, самый поразительный пример – это перестройка в СССР, которую не смогли предвидеть ни ЦРУ, ни КГБ. К тому же разведка не самостоятельное учреждение, а подчинена политическому руководству, это и хорошо, и плохо. Представим себе, что Сталин после каждого донесения Зорге о предстоящем вторжении Гитлера в СССР (а таких сообщений было несколько) объявлял бы всеобщую мобилизацию и выдвигал бы дивизии к западным границам. И наоборот, скептицизм Сталина в отношении многочисленных сообщений агентуры о предстоящей войне привел к быстрому продвижению германских войск к Москве, растерянности и множеству военнопленных. В поисках оправдания войны с Ираком политическое руководство США и Великобритании вынудило свои разведки пойти на фальсификацию и приписать Саддаму самые зловещие планы, которые до сих пор на подтвердились. Впрочем, все уже забыли об этих фальшивых предлогах, а ситуация в Ираке продолжает дестабилизировать весь регион. Блеск и нищета. Мне довелось кое что подсмотреть и в разведке, и в жизни. И не только и не столько фасад, сколько подноготную, когда «друг народа» на деле – взяточник, а пьяница и прощелыга внезапно оказывается героем. Шпион как человеческая фигура постоянно был главным объектом моего интереса. Как сказал один известный писатель: «Душа шпиона – это некоторым образом слепок с нашей души». Шпионаж бывает героическим, чего стоит хождение по лезвию ножа Дмитрия Быстролетова, игравшего порой роли и английского лорда, и венгерского графа, или партизана разведчика Николая Кузнецова, выдававшего себя за немецкого офицера! Шпионаж бывает драматическим. Многие советские разведчики кусали губы, когда Центр приказывал им рапортовать о благотворном влиянии речей генеральных секретарей КПСС на развитие международных событий. Шпионаж имеет и комический ракурс: «Связная была одета в красный купальник со звездой на груди и держала в руках газету «Правда». |
