За руль сел, понятно, Чак, потому что князь лишился доверия. После удара дверцей лимузина бабья физиономия Чака так и осталась наперекосяк. Синячище не успел еще как следует налиться, но обещал быть знатным, недели на три. Блинков-младший решил, что Чака уже настигло справедливое возмездие, и добавлять ему не стоит. Нину Су Чак с большими трудностями усадил рядом с собой. Руки у нее тоже были спутаны липкой лентой.

А второе сиденье досталось князю и Блинковым, пока что не связанным. Старший Блинков хотел сесть в середину, и Митька его без слов понял: папа уступал ему место у дверцы на тот случай, если придется выпрыгнуть на ходу и бежать. Но и Козобекович его понял и приказал сесть в середину Блинкову-младшему.

— Куда? — включая зажигание, спросил Чак.

— Гони к переезду, — вальяжно приказал Козобекович. Блинков-младший сразу вспомнил один фильм, там автомобиль с людьми загнали на железнодорожный переезд, и в них врезался поезд. Только в фильме это сделал наш, Шварценеггер, и погубил преступников. А тут получалось наоборот.

Чак резко газанул и погнал. Мимо притихшего Автомобиля, Который Никогда Не Угонят с жалкой изуродованной мордой, мимо сломанных ворот, ми…

Раздался двойной хлопок, а потом еще двойной хлопок и — шипение, как будто прокололись все четыре шины сразу. Так оно и было! «Волгу» понесло юзом. Чак без толку вертел руль, все равно их тащило в канаву.

В этот момент старший Блинков обернулся и как-то легко вытащил автомат из рук генерального спонсора. А Блинков-младший, увидев такое дело, тоже обернулся и прямо в глаз кулаком отомстил Козобековичу за Нину Су.

На всю операцию по обезвреживанию и справедливому наказанию генерального спонсора ушло не больше трех секунд. Георгий Козобекович сидел как оплеванный. Руками он еще хватал воздух, где только что был автомат.

Потерявшая скорость «Волга» медленно сползла в залитую протухшей водой канаву. Спасаясь от колес, кинулись врассыпную молчаливые лягушки.

— Вот это да! — сказал бабьелицый Чак. Он был занят машиной и ничего не заметил. — Придется на лимузине ехать, Георгий Козобе…

— … Козобе, — как заезженная пластинка повторил Чак. — Козобе…

Вот так люди и становятся заиками. Когда, не успеют они толком потерпеть аварию, в окошко машины всовывается круглая стальная башка с одним квадратным глазом и глухо передразнивает:

— Козоме!.. Ну-ка, все, руки на голову!

Сразу же стало шумно и людно. В машину заглядывали люди в таких же круглых шлемах с забралом из бронестекла и люди в натянутых по самую шею черных шапочках-масках. Автомат у старшего Блинкова немедля отобрали. Он расстался с оружием без сопротивления, потому что это могли быть только свои.

«Волгу» подцепили к армейскому вездеходу «ГАЗ-66» и моментально выдернули из канавы.

Старшего Блинкова с его гипсовым валенком осторожно подхватили на руки. Блинков-младший, конечно, помогал.

Потом долго выковыривали из машины генерального спонсора. Он кричал: «Руки прочь! Я сам пойду!», но сам не шел. Когда на нем защелкнули наручники, генеральный спонсор сник и действительно вышел сам.

Бабьелицый Чак уже покуривал на улице под присмотром двоих людей в масках. На нем тоже были наручники.

А на Лорда хотели надеть намордник и надели, но перед этим ротвейлер довершил свое дело борьбы с кошками, то есть вцепился Блинкову-младшему в джинсы и дорвал их окончательно.

Вдруг какой-то пухлый человек в бронежилете и в круглом шлеме полез к Митьке целоваться через бронестекло, а потом спохватился, снял шлем и оказался мамой.