– Джой, слышал, что капитан сказал? Переводи маршевые на себя. Виртуальным контролем только не балуйся – глаза разбегутся. Иди по обзорникам.

Джой послушно выполнил распоряжение и тяжело вздохнул. Он уже усвоил, что для Стрэйка правила писаны, чтобы их соблюдать, а для Гардона – чтобы им никогда не следовать. Подстроиться под стиль кораблевождения того и другого ему постепенно удалось. А вот как быть, когда они оба на него смотрят? Оказывается, бывают в жизни стажера ситуации, когда сидеть за штурвалом совсем не хочется. Даже если это штурвал ультрасовременного сверхскоростного облегченного транспортника, которых на весь гражданский космофлот едва ли штук пять наберется. На его счастье, штурман снизошел до синхронной коррекции курса на обычном маршевом участке, и оба пилота тут же перестали обращать на них внимание. «Должен будешь», – сказал Серж в индивидуальный коммуникатор перед началом практического занятия по астронавигации. Вслух он несколько раз громко обозвал Ива двоечником, поинтересовался, чему его на летном факультете учили четыре с лишним года и для чего им на борту второй пилот, который понятия не имеет о позиционировании. Курс астронавигации Джой сдал на «отлично» в конце третьего года обучения. Но он был так благодарен Сержу, что согласился бы собственноручно исправить оценку в ведомости на «неуд», лишь бы штурман не бросил его в трудный момент.

Стрэйк с Гардоном лениво препирались, выбирая стоящие контракты из вороха посыпавшихся на них предложений. Отношения у Джери с капитаном складывались непросто. Прошлое накладывало свой неуловимый отпечаток: во время войн Второй Волны они воевали в разных лагерях. Рэд сражался за идею, Стрэйк – с самого начала только за деньги. С началом военных операций в колониальных территориях транспортная компания Аналога-1, где работал Джери, разорилась. И Стрэйк остался без работы с беременной женой и маленьким сыном на руках. Сколько мог – он перебивался случайными заработками, пока не наткнулся на вербовщика и не пересел на истребитель. Однако у Джеральда хватило здравомыслия вовремя выйти из игры.

Когда Гардон пришел в спасательное подразделение Стрэйк отказывался верить, что двадцатидвухлетний бывший наемник смог составить ему столь сильную конкуренцию. Джеральд по праву считался одним из лучших пилотов космофлота, и у Рэджинальда по сравнению с ним имелось только одно преимущество: он мог позволить себе в решающий момент поступать вопреки требованиям инструкций, полагаясь лишь на свою потрясающую интуицию и не прислушиваясь к советам и приказам, от кого бы они ни исходили. В таких ситуациях люди смотрели на Гардона затаив дыхание, ему не решались вставать поперек дороги, и он в девяносто девяти случаев из ста оправдывал ожидания. Зачастую Рэджинальд, прошедший половину своего пути в космосе в одиночку, просто подчинял людей своей воле, в то время как Джери говорил что-то вроде: «Ничего, ребятки, спокойно. Не спешите, у нас еще резерв мощности в запасе», после чего экипаж обретал второе дыхание.

Одним словом, Стрэйк с его опытом, личными качествами, умением организовать работу и вести документацию согласно всем требованиям Департамента космоплавания был незаменим в качестве помощника капитана. Когда ему предложили место на МНК-17 Джеральд сначала отказался категорически, будучи твердо уверен, что никогда не сработается с Гардоном.

– Мы развалим любой самый лучший экипаж, оказавшись на одном корабле! – сказал он Дорварду. – Не понимаю, почему ты делаешь ставку на него, Пол, и причем тут я.

– Рэджинальд сам предложил твою кандидатуру. Он не хочет больше ни о ком слышать, а капитан, как ты знаешь, имеет приоритетное право голоса при подборе команды.

– Да он терпеть меня не может!

– Речь идет о профессиональных качествах, а не о любви.