— Вы работаете с полицейскими, — тихо сказал он. — Идите к черту! Ни один полицейский мне не поверит!

— Может быть, и нет, — сказал я. — Но есть шанс — весьма незначительный, — что поверю я.

Он проворчал что-то, но я не расслышал.

— Похоже на то, — пробормотал он. — Я так думаю, здесь вообще никому нельзя доверять. Не играйте со мной в игрушки, Ройял. Это Елена Картрайт доложила вам, что я приду, верно?

— Разумеется, — сказал я. — Но вы еще ничего не поняли, Бакстер. Елена мертва!

Я полагал, что эта новость повергнет его в столбняк. Но ничего подобного не произошло. Он рванулся вперед, как сжатая стальная пружина, и ударил меня кулаком по запястью. Я выронил револьвер, и он помчался к лестнице.

Я бросился за ним. Добежав до коридора, я услышал, как его тяжелые шаги бухают в темноте по ступенькам.

Я добрался до верхней ступеньки, на которой и закончился мой путь. Нога соскользнула, и я полетел вниз, переворачиваясь и ударяясь головой о каждую из этих проклятых ступенек. В голове у меня взорвались исполосованные молниями черные тучи. Я почувствовал, что долетел до нижней ступеньки, а затем меня поглотила тьма.

Казалось, прошло несколько часов, прежде чем где-то в глубине моей головы слегка забрезжило сознание. Я попытался открыть глаза, но ослепительная вспышка света, исходившего как будто от внутренней стороны глазных яблок, заставила меня застонать и погрузиться обратно во тьму.

Мгновение я лежал, ожидая, пока перестанет кружиться голова. Наконец мне удалось открыть глаза — без слепящей вспышки. На щеке я почувствовал что-то теплое и липкое, а от боли в затылке было почти невозможно думать. Я машинально проверил, нет ли переломов, и не обнаружил ничего.

Я подождал секунду, затем как-то умудрился подняться. Мгновение я стоял, покачиваясь, и проверял свои ноги на прочность. По-видимому, они вполне могли меня держать, поэтому я устало поплелся обратно по лестнице.

На этот раз мне удалось-таки набрать номер Сэма Дина. Я рассказал ему, что обнаружил тело Елены. У него возникло много вопросов, отвечать на которые у меня не было настроения. Я сказал ему, что с того места, где я сижу, это выглядит как обыкновенный удар током, но я сомневаюсь, что это так и есть. И посоветовал ему попросить медэксперта проверить, нет ли каких-нибудь следов удара по голове или подбородку, нанесенного перед смертью. Он обрушил на меня новый град вопросов, но я бросил трубку.

Сидя на кушетке и опустив голову на руки, я пытался унять боль. Резкий звук телефона ничуть этому не способствовал. Сэма Дина было не так-то легко обескуражить. Он продолжал названивать, и скоро мне показалось, что у меня вот-вот отвалится макушка.

Я встал, неверной походкой добрел до лестницы и спустился к машине. Я уже понял, что выкинул идиотский номер, забыв сказать Дину о том, что здесь был Бакстер. Я не мог понять самого себя, неужели все это из-за его маленькой большеглазой жены? Или я в самом деле считаю, что парня пытаются подставить? Поскольку в голове у меня продолжала невыносимо пульсировать боль, я уже ни в чем не мог быть уверен. Но от всей этой кровавой неразберихи очень дурно пахло. Подозрение о подставке напрашивалось само собой. И слишком уж красивое тут получалось кино. К тому же у меня было такое чувство, что Джо Бакстер сидит в первом ряду где-то посередине.

Я поехал в контору, плюнув на правила ограничения скорости. Пронесся мимо лифта и взлетел по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки. И вовсе не потому, что прекрасно себя чувствовал.

Том Фарлей, один из «хвостов» Детективного агентства Крамера, тоже чувствовал себя не слишком-то хорошо. — Он сидел в приемной, держась за голову, которая была перевязана, и совсем не потому, что масло для волос попало на ленту шляпы.