Изменить размер шрифта - +
Скоро ты начнешь писать портрет Рафаэллы, так что потерпи.

Услышав свое имя, кузина Бьянки, склонившаяся над книгой, подняла голову. Устроившись у окна, она полдня не поднималась с места.

— Прошу прошения, я что-то пропустила? Стефано повернулся и посмотрел на довольно изящную темноволосую девушку. Впрочем, Рафаэлла была лишена той поразительной красоты, которой обладала Бьянка, и Стефано не горел желанием работать над ее портретом. Тем не менее он улыбнулся:

— О… Я собираюсь написать тебя с книгой в руках, моя милая. Ведь это так типично для тебя, правда?

Рафаэлла застенчиво улыбнулась и, поднявшись, взяла свою накидку.

— Да, верно, — кивнула она.

Стефано взял тряпку, вытер руки и повернулся к Бьянке:

— Возможно, после того как я закончу портрет Рафаэллы, ты все же подумаешь над моим предложением.

Бьянка засмеялась:

— Мне всего шестнадцать лет. Как ты думаешь, что произойдет, если мои родители узнают, что я позировала обнаженной? И потом, надо подумать и о чувствах Паоло Саммарезе.

— Но ни твоим родителям, ни Паоло вовсе не обязательно об этом знать, — заметил Стефано. — Я выставлю портрет не здесь, в Венеции, а во Флоренции.

— Даже эта предосторожность не спасет мою репутацию, — здраво рассудила Бьянка. — Каждый, кто увидит такую картину, подумает, что ты соблазнил меня. И мое имя недолго будет оставаться тайной после такого скандала. — Пристально взглянув на художника, Бьянка прошептала: — И как ты ответишь на подобное обвинение?

— Я, возможно, скажу, что это ты соблазнила меня, — улыбнулся художник; у него было слишком много богатых покровителей, и он не испугался угрозы юной красавицы.

Бьянка любила поддразнивать мужчин, но ей совсем не нравилось, когда они в ответ проявляли находчивость. Нахмурившись, она надела накидку и проговорила:

— Думаю, одного портрета будет достаточно, Стефано. У меня нет желания позировать еще для одного, тем более обнаженной.

— Бьянка, я никогда бы не запятнал твою репутацию, — возразил Стефано. — Ведь твоя семья — одна из самых влиятельных в Венеции, а я всего лишь скромный художник. Твое лицо и твоя фигура божественны, но я хочу только рисовать тебя, а не обладать тобой. Здесь, в моей мастерской, твоей чести ничто не угрожает.

Заметив яркий румянец на щеках Бьянки, Стефано невольно задумался: а не преуспел ли уже Паоло Саммарезе, не соблазнил ли он эту своенравную красавицу? Однако такие мысли были слишком опасны. Художник улыбнулся и проводил посетительницу к двери, ведущей к узкому каналу, где на воде покачивалась черная гондола. Нарядно одетый гондольер мгновенно вскочил и помог молодым дамам спуститься в гондолу.

— Я приложу все силы, чтобы закончить твой портрет к завтрашнему дню, Бьянка, — проговорил Стефано. — Это будет мой шедевр до тех пор, пока ты не согласишься позировать для следующего портрета. — Художник лукаво подмигнул, но улыбка, тронувшая губы Бьянки, была настолько мимолетной, что ее никак нельзя было истолковать как согласие.

— Обнаженной! Да как он смеет предлагать подобное? — зашептала взволнованная Рафаэлла. — Ты ведь будешь сопровождать меня, когда я начну позировать ему, правда?

— Конечно, буду, хотя не представляю, чем я смогу занять себя. Однако тебе не стоит тревожиться из-за Стефано. Он просто дразнил меня, поскольку со мной ужасно трудно работать.

Когда молодые дамы вернулись во дворец Антонелли на Большом канале, они тотчас же поднялись по широкой мраморной лестнице в комнату Бьянки, где уже было разложено множество карнавальных костюмов. Бьянка, выбирая костюм, как всегда, шокировала свою более сдержанную кузину.

Быстрый переход