— Понюхайте. Это не бензин для моторов с поршнем, а горючее для реактивных двигателей. Керосин, который не воспламеняется и используется в реактивных самолетах. В трубопроводах, должно быть, еще оставалось горючее. Когда оно иссякло, в ход пошел керосин, и моторы заглохли.

Лицо майора ван Хааха стало кирпичного цвета.

— Кто тот дурак, который...

— Тот, кто заправлял самолет горючим, — сказал Малко. — А вы верите, что это действительно ошибка?

Офицер не ответил, его глаза были обращены на обломки «команча», затем он повернул голову к Малко.

— Быстрей садитесь, скоро мы все выясним.

Малко сел в «рейнджровер», который сразу тронулся с места. Он был стиснут на заднем сиденье между медсестрой и врачом.

Ферди поддерживал очень бледного Пита, который кусал себе губы, чтобы не закричать. Малко страдал от своих ушибов, но был с ясной головой и чувствовал себя бодрым. Он был уверен, что речь шла не об ошибке, а о преступлении. С момента его прибытия в Габороне все было слишком легко...

Этот удар был превосходно рассчитан. Виновный всегда мог сослаться на ошибку: не было никаких доказательств. И если бы их диверсия удалась, видимо, никто ничего не узнал бы...

Малко закашлялся. Пыль проникала сквозь все щели машины.

«Рейнджровер» остановился на паркинге перед аэропортом, и из него вышли трое мужчин. Перед тем они поместили Пита в больницу. Майор ван Хаах прямо направился в бюро аэропорта.

— Где механик, занимавшийся «команчем»? — спросил он.

Дежурный негр бросил на него заспанный взгляд.

— В ангарах. А зачем он нужен?

— Вместо горючего он налил керосин!

— Да, это совсем нехорошо! — сказал служащий.

Сто метров до ангара обслуживания. Там вяло работало полдюжины ботсванцев. Майор ван Хаах спросил что-то у одного из них и сразу повернулся к Малко и Ферди с изменившимся выражением лица.

— Мерзавец ушел, так как, якобы, заболел. Час назад! Как только стало известно, что самолет разбился.

— По крайней мере, мы теперь знаем, с кем надо посчитаться, — заметил Малко.

Между тем майор ван Хаах продолжал расспрашивать ботсванцев. Он записал какой-то адрес.

— Давайте отправимся к механику. Может, нам удастся его изловить.

Последовала новая гонка по Нейрере Драйв. Вот они уже очутились на развилке, подняв тучу пыли. Они ехали мимо старых деревянных бараков с верандами, откуда на них с любопытством взирали негры. Механик жил в конце Квалата Клоз, в южной части города. Дверь им открыла толстая негритянка. И вновь познания майора ван Хааха в говоре цвана сотворили чудо. Но, увы, они опоздали.

— Этот подонок недавно убрался отсюда, — объяснил майор. — Он сказал своей семье, что ему надо на некоторое время уехать в свою деревню. Он должен был сесть на автобус, идущий до Махалацве. Я знаю, где находится автостанция. У нас есть шанс схватить его.

Новая гонка до Куинз-роуд, в центре города. По одной из двух параллельных улиц, перегораживающих пешеходную улицу Молл, где сосредоточены фактически все магазины Габороне. Автобусная станция располагалась перед рядом современных зданий, и оттуда автобусы отправлялись в разных направлениях. У каждой машины на ветровом стекле была табличка с указанием маршрута. Некоторые автобусы уже были набиты до отказа. Другие постепенно заполнялись пассажирами. Словом, царила типично африканская неразбериха. Люди суетились между корзин, детей, уличных торговцев. Трое белых двинулись по цепочке автобусов, внимательно рассматривая каждый из них. Мафикенг, Молспололс, Канье, Мочуди, Махалацве!

Последний автобус фактически был пока пуст, но его осаждала шумная толпа.