С минуту в трубке царило полное молчание, а когда он снова заговорил, голос свидетельствовал о полной растерянности его обладателя.

— Вы в этом уверены, Холман?

— Вне всякого сомнения. Она мне сказала совершенно определенно, что страстно любит вас буквально с первого дня своего поступления на работу в ваш санаторий, но вы, мол, никогда даже не замечали, что она вообще существует.

— Это неправда! — завопил Дедини. — Я как раз всегда замечаю все, что касается Айрис… и просто ежесекундно ощущаю ее присутствие, когда она на работе!

— В общем, в конце концов с ней случилась истерика, — быстро продолжал я. — Она заявила, что для нее лучше смерть, чем ваше равнодушие. Сначала я это не принял всерьез, но она выскочила во двор и бросилась в мой бассейн!

— Бедная дурочка! — страстно сказал он.

— Я нырнул вслед за ней и вытащил ее, но она все время дралась со мной самым отчаянным образом, не давая спасти себя!

— Где Айрис сейчас?

— Лежит у меня на кушетке, связанная по рукам и ногам. Но дело в том, что у меня неотложное свидание и мне нужно срочно уйти. Кроме того, даже если бы я и попытался помочь ей, я недостаточно компетентен в делах такого рода.

— Оставьте в покое дорогую девочку! — зарычал Дедини. — Я немедленно выезжаю в карете «скорой помощи»! Дайте ваш адрес, Холман. — Я назвал ему адрес, и он трижды переспросил меня, чтобы удостовериться, насколько правильно меня понял. — Я приеду в течение часа. Оставьте дверь незапертой и отправляйтесь на ваше неотложное свидание, Холман. — И вдруг его голос загрохотал в трубке, словно гром небесный: — Еще одно! Вы слушаете, Холман?

— Слушаю, — разозлился я, — но не стану утверждать, что у меня не лопнули барабанные перепонки!

— Руки и ноги у нее надежно связаны? Я буду считать ответственным вас лично, если хоть какая-то часть ее великолепного тела окажется поврежденной!

— Она упакована надежнее, чем дорогой телевизор, — заверил я его. — Только еще одна маленькая деталь!

— Что? — встрепенулся он.

— Пока я с ней дрался, извлекая из бассейна, вся ее одежда оказалась разорванной в клочья.

— Вы хотите сказать, что в данную минуту она лежит на вашей кушетке совершенно обнаженная, связанная по рукам и ногам?

— Лицом вниз, — ответил я извиняющимся тоном.

— Я привезу с собой какую-нибудь одежду, — сказал Дедини дрожащим голосом. — Пожалуй, я сам сяду за руль кареты. Мне не хотелось бы, чтобы какая-нибудь сплетня запятнала честное имя сестры Демпси!

— Айрис, — уточнил я его отношение к сестрице.

— Айрис! — повторил эскулап почтительно.

Я осторожно повесил трубку и увидел, что в синих глазах сестры Демпси зажегся расчетливый огонек.

— Дедини? — Она медленно соображала. — А ведь он не женат!

— И страдает от чудовищной сексуальной депрессии, — добавил я. — Если вам удастся коснуться своим задом его пальцев, когда он будет развязывать вам руки, то он непременно почувствует, что для него просто долг чести жениться на вас!

— А ведь этот, санаторий, вероятно, приносит приличный доход! — Сомнение появилось в ее глазах. — Почему вы это делаете для меня, Холман?

— Потому что вы — отвратительная маленькая сучка, и вас гораздо выгоднее заставить играть роль обожающей и верной супруги в уютном гнездышке с шестью телевизорами и четырьмя автомобилями, который будет счастлив создать для вас Дедини!

— И вы не станете причинять мне неприятности за то, что я помогла убежать Кармен Коленсо?

— Если бы не вы, то все равно нашелся бы кто-нибудь другой, — проворчал я.