Единственным освещением вестибюля была маленькая лампочка над столом дежурного портье, однако самого портье не было. Написанная от руки и повешенная около кнопки звонка записка гласила: "Звоните".

Он резко нажал кнопку, и громкое металлическое "пинг" эхом раскатилось в пустом вестибюле. Никто не ответил. Он продолжал звонить до тех пор, пока сбоку не открылась дверь и за столом не показался толстый мужчина без пиджака. От него несло джином. Облизывая свои жирные губы, он облокотился на стол и проворчал:

— Я слышал вас с первого раза, мистер. Нет необходимости будить всех гостей.

Шейн оставил его упрек без ответа и сразу приступил к делу.

— У вас остановилась мисс Польсон?

— Мисс Польсон? — Толстяк покачал головой. — Нет, сэр. Мисс Польсон у нас нет.

— А мистер Польсон? Берт?

— Да. Мистер Польсон есть.

— Когда он приехал?

— Только сегодня вечером. Не больше часа тому назад.

— Номер его комнаты?

— Вот что, мистер. Вы, вероятно, хотите поговорить с мистером Польсоном?

— Какой номер? — Голос Шейна дребезжал, как напильник по стали.

— 210. Но только, мистер, предупреждаю вас.

Но Шейн, не слушая, повернулся, прошел мимо лифта и начал огромными шагами подниматься вверх по лестнице. Поднявшись на два марша, он нашел комнату № 210, громко постучал и попробовал открыть дверь. Дверь была заперта, а на его стук никто не ответил.

Он разразился проклятиями по поводу такой задержки, осмотрел замок и вынул из кармана связку ключей. Замок поддался на первый же ключ. Шейн распахнул дверь и оказался в ярко освещенной спальне. На полу около кровати, скрючившись, лежал мужчина. Рядом с ним армейский пистолет. Но в комнате с наглухо закрытыми окнами никакого запаха пороха.

Шейн захлопнул дверь и подошел взглянуть на человека со шрамом на лице. У него были очень красные щеки, рот открыт, и из него вырывалось тяжелое хриплое дыхание. Около правой руки стояла пинтовая бутылка виски, на три четверти опорожненная.

Шейн нагнулся и грубо потряс его за плечо.

— Эй, Польсон. Проснитесь, Польсон, — кричал он ему в ухо.

Никакого ответа.

Он немного отступил назад, слегка сощурил глаза и изо всех сил дал ему пинок в зад. Опять никакого ответа.

Тяжело вздохнув, Шейн пошел в ванную комнату и включил свет. Там была проржавленная в нескольких местах ванна, а к стене прикреплен душ.

Шейн вернулся, подхватил Польсона под руки, протащил его в ванную комнату и опустил в ванну. Польсон лежал там огромной безжизненной массой, громко и ровно дыша.

Шейн задернул клеенчатую занавеску, чтобы укрыться от брызг, протянул свою длинную руку и отвернул кран с холодной водой.

Струя попала как раз на ноги Польсона. Тогда Шейн поправил головку душа, направив воду прямо в лицо Польсону.

Польсон застонал и поднял руку, чтобы защититься от воды. Шейн включил кран на полную силу и начал обливать Польсона с головы до ног.

Тот стонал, подпрыгивал и вертелся. Потом, наконец, сел, широко открыв глаза, и проворчал:

— Я тону. Выключите воду. Слышите?

Шейн снова направил струю прямо в лицо Польсону, Тот заморгал, задрожал и поднял обе руки, чтобы закрыть ими лицо, потом встал на четвереньки, подставив под струю спину,

Шейн выключил душ и схватил Польсона за шиворот. Он поднял насквозь промокшего Польсона и начал неистово хлопать его по обеим щекам.

Польсон закричал от неожиданности и боли, потом начал ругаться и вырываться.

Шейн отпустил его и немного отступил назад. Польсон снова встал на четвереньки и с безумным блеском в глазах открывал и закрывал рот, не издавая при этом ни звука.

Шейн нагнулся и снова похлопал его по щекам.

— Вы слышите меня, Польсон? Вы понимаете, что я говорю?

— Мне холодно.