И вот она начала потихоньку готовиться к этому событию. Никакого гримера-профессионала, никаких туалетов из «Водроуб». Она приобрела новый костюм (по кредитной карточке, на Беверли-Хиллз, в универмаге «Сакс») в приглушенных кремово-лавандовых тонах. Ее платиновые волосы были заново осветлены, но частично скрыты под стильной шляпкой в форме колокольчика. Только помада оставалась яркой, но на то ведь она и помада, чтобы быть яркой, разве не так? Получилась этакая Лорелей Ли, вот только манеры были другие — более грациозные и сдержанные — как и подобает подруге президента, принадлежавшего к американской аристократии.

И однако же приданные в качестве эскорта мужчины из спецслужб окинули ее неодобрительным взглядом. А у одного стыло в глазах откровенное отвращение, даже ненависть. «Не иначе как рассчитывали встретиться с матерью Терезой?»

Она была Девушкой, которая сама пишет себе реплики. Но порой случалось так, что никто им не смеялся. Или делал вид, что вовсе не слышит.

Мужчин из спецслужб звали… Одного — Дик Трейси, ну просто копия Дика Трейси, а вот как же второго, коротышку, у которого была жена по имени Мэгги?.. Ах, ну да, Джиггз. Несколько странный эскорт, задачей которого было доставить Мэрилин Монро на тайное свидание в элегантном отеле на Пятой авеню, на Манхэттене!

Она пыталась рассуждать здраво, внушала себе: Эти люди рискуют своими жизнями ради Президента. Если в него полетят пули, они заслонят его собственными телами.

Перелет из Лос-Анджелеса в Нью-Йорк, занимавший несколько часов, создавал ощущение, что ты возвращаешься как бы к истокам времени. Однако, прибыв туда, никак не удавалось отделаться от ощущения, что ты попала в прошлое. Несколько лет назад…

Моя манхэттенская жизнь! Замужняя жизнь. Когда это было?

Она никогда не думала о Драматурге. Мужчине, с которым прожила пять лет. Ее агент прислал ей вырванную из «Вэраэти» страничку — в целом положительную, но несколько сдержанную рецензию на «Девушку с льняными волосами». Дойдя до слов этой интереснейшей постановке недостает одного — по-настоящему завораживающей Магды. Чтобы образ получился убедительным, надо было… она перестала читать.

На Манхэттене вовсю цвели деревья гинкго, а на Парк — авеню — нарциссы и тюльпаны, изумительно красиво, но почему так холодно? Блондинка Актриса зябко передернулась — то был вызов ее калифорнийской крови; и потом она как-то не подумала прихватить с собой что-нибудь теплое из одежды, это плохо сочеталось с романтическим ночным визитом на Манхэтген. Будто она попала в другое время года. Даже свет здесь был какой-то другой. Она чувствовала, что дрожит и совершенно сбита с толку. Но весна — это ведь апрель, или нет? Она тут же спохватилась, что совершила синтаксическую ошибку. То есть я хотела сказать апрель — это ведь весна?

Они ехали в пуленепробиваемом лимузине, который бесшумно и плавно двигался на север, по Парк-авеню; и один из телохранителей, тот, что покрупнее, с резко очерченным подбородком и полным отсутствием юмора, напомнивший ей Дика Трейси, выдавил сквозь зубы:

— Это весна, мисс Монро.

Она что, говорила вслух? Вот уж не думала. И не собиралась.

Второй телохранитель, плотный коротышка, с лицом, напоминавшим только что очищенную картофелину, и пустыми белесыми глазами (имя Джиггз подходило ему как нельзя лучше), шумно причмокивал губами и мрачно смотрел вперед. Оба были одеты в штатское. Возможно, им просто претила сегодняшняя миссия Президента. Блондинке Актрисе хотелось объяснить.

«Секс здесь почти ни при чем. У меня с Президентом совсем другие отношения. И секс не главное. Это ветреча двух родственных душ». Водитель лимузина тоже, по всей видимости, был человеком из спецслужб.