|
Увидев которое, она заволновалась и радостно засмеялась, как какая-нибудь школьница-выпускница, примеривающая свой первый бальный наряд. О, что это было за платье! Из тончайшей, почти невидимой ткани типа газа, и все оно было усыпано совершенно волшебными блестками. Нет, приглядевшись, она увидела, что то вовсе не блестки, а маленькие рубинчики, их были сотни, может, даже тысячи! И МЭРИЛИН МОНРО будет сиять, блистать, сверкать в этом платье под яркими лучами прожекторов в «Мэдисон-сквер-гарден». И, конечно, она будет голой под этим платьем. Совершенно голой. МЭРИЛИН МОНРО гарантирует.
Она тщательно выбрила все волоски под мышками, и на лобке, и на ногах тоже, и стала гладенькой, как кукла. О, эта старая облысевшая с разболтанными ножками кукла ее детства! Но у самой МЭРИЛИН МОНРО с ножками пока что все в порядке. И собравшиеся в зале толпы будут взирать на нее, роскошную заводную сексуальную куклу Президента. Надутую резиновую куклу с платиновыми волосами. Они будут смотреть на нее, когда она выйдет на сцену, и представлять то, чего им никогда не суждено увидеть. Но они будут воображать, что видят это: грязная шлюшка! грязная дырка! грязная щелка, пустота между ног! Между роскошных и соблазнительных бледно-кремовых бедер! Как будто то была не темная тень, а святое причастие, полное таинства. Так получилось, что конферансье этого грандиозного концерта был назначен не кто иной, как смазливый шурин Президента, известный в тесных кругах под прозвищем Президентский Сводник, такой приторный и сияющий в новехоньком, с иголочки, фраке. О, уж он-то умел завести толпу! Чтобы она восторженным ревом, аплодисментами и свистками с неподдельным энтузиазмом приветствовала МЭРИЛИН МОНРО, президентскую шлюху. Мэрилин была пьяна, и широко и приторно улыбающемуся Своднику пришлось подхватить ее под мышки и чуть ли не выволочь на авансцену, к микрофону. Она была так плотно вшита в свое удивительное платье и надела туфли на таких высоких каблуках, что едва могла идти, мелкими детскими семенящими шажками. И еще она была страшно напугана, и это несмотря на то что выпила для храбрости и накачалась таблетками, и ей никак не удавалось сфокусировать взгляд. Что за зрелище! Что за видение предстало на сцене!.. Аудитория из пятнадцати тысяч самых преданных сторонников демократа Президента приветствовала ее одобрительным ревом. Или они добродушно подсмеивались над ней? Мэри-лин! Мэри-лин! Эта невероятная женщина должна была поставить финальную точку в грандиозном именинном концерте, его стоило посмотреть до конца, чтобы дождаться ее появления. Даже Президент, задремавший было под лавину обрушившихся на него всех приветственных выступлений, в том числе и трогательных религиозных песнопений, исполняемых негритянской капеллой из Алабамы, проснулся и был весь внимание. Вот он, сидит в президентской ложе, над сценой — красивый моложавый Президент в черном галстуке, сидит, закинув ноги на барьер и с огромной сигарой в крупных молочно-белых зубах (кубинской, самой лучшей!). И смотрит вниз, на МЭРИЛИН МОНРО, на это роскошное тело самки в сверкающем «голом» платье. Было ли у Мэрилин время хотя бы на секунду задуматься о том, прилетел бы Президент в Лос-Анджелес на ее день рождения первого июня? Они бы так мило справили это событие в тихой интимной обстановке. Нет, наверное, у нее не было времени подумать об этом, потому что она вдруг обнаружила, что стоит прямо перед микрофоном, ослепленная и растерянно улыбающаяся, облизывая губы в красной помаде. Она отчаянно пыталась вспомнить, где находится, что вообще происходит. Глаза ее остекленели, она слегка раскачивалась на высоких каблуках и наконец, после неприлично долгой паузы, запела слабеньким низким сексуально-бездыханным голоском МЭРИЛИН: С ДНЕМ рож денья ТЕБЯ С днем рож денья ТЕБЯ С д-днем рож де нья мис тер Пре зи дент С днем РОЖ ДЕНЬЯ ТЕБЯ! Неким непостижимым образом эти отрывистые слоги все же выходили из ее пересохшего рта. |
