Расхохотавшись, я шлёпнулась рядом с ним, невзначай обняв за плечи.

– Ирма, а как тебя ласково называют?

Чуть не забыла, я же для него Ирма, художница из Питера.

– Ну, кошечка… зайка…

– Нет, я про имя. Ира? Ириша?

Я вспомнила одну давнюю знакомую, настоящую Ирму. Она впадала в полный невсебос, когда её называли Иришей, за что сначала превратилась в Ирмусю, а после просто в…

– Муся!

– Серьёзно?!

– Ага, только никому не говори, а то и так слишком много про меня знаешь. – Я сделала вид, что смущаюсь.

– И что в этом плохого?

– Нечестно просто. Ты про меня много, а я о тебе почти ничего. – Я продолжала дуться, а потом высказала светлую идею: – А давай сыграем?

– Во что?

– В правду или действие.

– Это как?

– Реально не знаешь?

– Не-а.

Я тоже не знала. Никогда не играла в эту тупую игру. Правила сейчас придумывала на ходу. Мало ли во что играют питерские тёлочки, особенно художницы!

– Я задаю вопрос. Если ответишь правду, я выполню одно твоё желание. Если соврёшь, ход переходит, и спрашиваешь ты.

– А если не совру?

– Тогда с меня ещё одно действие.

Максу правила понравились. Его глазки маслено заблестели. Сведения о реальной жизни здесь разглашать не любили. Своеобразное местное правило хорошего тона. Реальные имена – только для близких друзей, и ничего больше. Но разве можно ожидать неприятностей от девушки, которую зовут Муся?

– Начинай, спрашивай.

– Сколько тебе лет?

– Говорил же, тридцать.

– Врёшь, точно больше.

– Тридцать два!

Я надула губы:

– Макс, ну чё тебе, сложно? Счас будет переход хода.

Зрачки у парня забегали. Ему очень хотелось выиграть.

– Лады. Сорок пять мне, довольна?

– Ой, какой взро-ослый! Теперь верю.

– С тебя действие?

– Ага.

Макс закрыл глаза. И хочется, и колется, и боится, что пошлю на хрен.

– Тверк станцуй!

– Ты серьёзно?!

– Да-да, давай, ты обещала.

– Блин, ну я же тебе не гоу-гоу. Я не умею-у-у-у-у! – заканючила я поднимаясь.

– Давай как сможешь.

Я ткнула пальцем в «балалайку», выбирая мелодию поритмичнее, и завертела задом перед носом у МегаКиллера. Получилось не очень похоже, но задорно и эротично. Максу понравилось. Он ржал, хлопал в ладоши и даже подвывал от восторга.

– Продолжаем, – азартно заявил Макс, когда я снова села.

– Так, фамилию не спрашиваю, потому что свою тоже не скажу. А какое у тебя отчество? Такого взрослого дядьку надо по отчеству называть.

– Ну, прекрати, какой я тебе дядька…

– Отказываешься? Ход переходит ко мне.

– Нет-нет, не отказываюсь! Леонидович!

– Максим Леонидович. Звучит.

– Теперь ты!

– Ну, загадывай.

– Сиськи покажи, – осмелел Макс.

– Не-е… Ты чё?!

– Твоё действие! Показывай!

– Ну-у-у-у… за такое действие этого мало. Нужно очень много правды. – Я опустила глаза и задумчиво потянула шёлковую ленту, ослабляя шнуровку на корсете.