Тата, напротив, в своей чёрной худи-безрукавке от Yeezy с натянутым на барбарисовую бейсболку капюшоном смотрелась дорого и агрессивно и была на кого-то смутно похожа. Я даже нахмурилась, вспоминая, но быстро забила на это. Я сама оделась как рейв-гёрл – в кроссы-луноходы, розовую кожаную мини в облипку, топ с принтом и короткую серебристую курточку, блескучую, как фольга. С цветными нитями в афро-косичках и пирсингом-бабочкой в пупке хрен бы кто узнал сейчас Маргариту Дмитриевну, меценатшу и светскую львицу. На входе меня даже попросили показать паспорт, но я сочла это за комплимент, а не за реальное сомнение, что мне стукнуло восемнадцать.

Я сдула огонь с самбуки, залила её в себя залпом, и горячий пряный вкус ударил прямо в мозг. Голова стала лёгкой, как воздушный шарик. Диджей качал, попадая в ритм сердечных ударов, и музыка лилась по жилам. Я чувствовала себя охуенной, красивой, всемогущей. Настоящей хозяйкой этого грёбаного мира!

– Девчули, я попудрю нос! – Милка, виляя задницей, пошла вниз к туалетам. Да, здесь тебе не «ПодZZемка», дороги прямо на столе никто рисовать не позволит.

Я пялилась ей вслед, как вдруг услышала Тату:

– Эльфийка?

– Чё?!

– Гоняешь эльфийкой?

– Где? – я всё ещё косила под дуру.

– В «Дороге славы». Думаешь, я тебя не раскусила, Маргоша? Я видела, как ты ёрзала тогда в фитбаре.

– С чего ты взяла?

– Да ты на себя посмотри! Трубу не берёшь целыми днями! Инсту не обновляешь. Уже неделю человечество не в курсе, что Марго на завтрак жрала. Жопу свою обожаемую качать перестала. Хорош мне звиздеть, эльфийкой? – Татка вскочила, схватив меня за руку, и впилась взглядом, как прокурорша.

– Эльфийкой, – опешила я от такого напора. Не стану же я ей сейчас объяснять, как сглупила при создании куклы.

– И магичкой, – заключила Тата. – Где ж тебе свои ручки холёные марать! Что, похожа я на Нику-Костоломку? – она встала и покрутила задницей в плиссировке от Барбери. – Видела я твои гримаски, на них окончательно и спалила. Что, уже всё бабло на шмотки слила?

Я закатила глазки, дурачась. Таткины слова меня почему-то только смешили.

– Мне больше Эльвира-мертвительница понравилась, она такая мм-м…

– В твоём блядском стиле, – припечатала Тата.

– Слышь, подруга! – Я начала заводиться, но даже злость была весёлой, я едва держалась, чтоб не заржать этой стерве в лицо.

– Чё тут? Чё тут? – подскочила к столику Милка. Её переполнял движ, зрачки залили радужку, она не могла стоять на месте, пританцовывая у столика. – Чё собачитесь, сучки? Го танчить!

– Эта балка возомнила себя геймершей. Виртуальную реальность покоряет.

Подогретая Милка загнулась пополам от хохота:

– Ты в ВР полезла? Тебе делать нехер, Маргоша? Недоёб в реале?

– Это у вас недоёб! С хера я должна отчитываться?

– Да потому, что ты дура! Ты полезла туда, где тебе не место! Это мир для умных! Для тех, кто с мозгами! Там не поднимешься, просто раздвигая ноги перед нужными людьми! – Тата практически орала на меня, раздувая ноздри. Я никогда не видела эту холодную кошку такой взбешённой, но мне было не страшно.