— То есть о том, что он видел, как туда закладывали мертвое тело женщины, он не свидетельствует?

— Нет, слава богу, — испуганно произнес Сева. — Но ведь они никого не убивали…

— Нет, конечно, — прогудела Алена и ожесточенно добавила: — А свидетель точно подсадной. Здрасьте, явился — не запылился, когда уж пять лет минуло. Сейчас люди то, что вчера было, с трудом вспоминают, а тут вдруг приступ памятливости у кого-то случился. Ладно, опять придется Егорычеву в ноги падать. Севка, с посылкой будь крайне бдителен! Перезвоню, пока.

Алена отключила телефон и задумчиво глядела на синеющее безмятежное море, перебирая беспокойными пальцами кончики шейного платка.

— И озаглавить эту мелодраму с острым сюжетом и детективными ходами совсем банально: «Шерше ля фам», потому что точнее не придумаешь… — пробормотала она под нос. Появившийся на крыльце, довольный и в очках, господин Гассье сразу озабоченно спросил:

— Вы мне, милая?

— Нет, нет, я так, себе… и немножко всему миру, где, как известно, все играют не свои роли и получается полный раскардаш. И где на сей раз вы нашли свои очки?

— В корзинке для вязания мадам Гассье. Ну это уж она сама их туда положила. Видно, со своими перепутала. Она извиняется, что не смогла выйти к вам. Известие о кончине Жака прямо сразило ее. Она приняла сердечные капли и прилегла.

Когда Алена и Симон вошли в гостиную, Кристиан перебирал фотографии со странным выражением лица.

— Почему из всех полученных тобою фотографий ты показала мне только одну? Эту. — Кристиан поднял вверх ногами шествующую по подиуму Нэнси Райт в свадебном платье с десятиметровой фатой.

— Так получилось, — пожала плечами Алена. — А что?

Не отвечая, Кристиан выудил другую фотографию и спросил:

— Это кто?

Алена спокойно ответила:

— Сестра Моника. В смысле медицинская сестра. Она ухаживает за Потаповым и прилетела с ним из Стокгольма.

— Так вот, в другом смысле… она обыкновенная сестра. Моя двоюродная сестра. Белобрысая кузина Жанна.

— Ага, так и думала… — пробормотала Алена. — Более того, ее-то и узнал Севка, когда катер вернулся без Вероники и Марии. Она была переодета в мужской костюм… Однажды мы с ней столкнулись нос к носу в старом городе у одного из маленьких магазинчиков. Она была в сопровождении мужчины, и сама в брючной паре, шляпе, темных очках. Я сразу разгадала этот маскарад, но не знала тогда зачем… Молодец, Севка! Потапов ее не узнал, он стоял рядом у причала, а Севка узнал…

— Простите… — господин Гассье осторожно вытянул из рук Кристиана фотографию.

— Ну что? — спросила Алена, — узнаете того врача, которая навещала старину Жака, когда ему было плохо и он лежал один, в бреду и с высокой температурой? Так ведь это было, Кристиан? Ты обнаружил его именно в таком состоянии? — настойчиво обратилась Алена к Кристиану.

Тот молча кивнул.

— Когда больной находится в таком состоянии, можно кое-что выведать у него против его воли. Да, Кристиан?

Он снова молча кивнул и удрученно покачал головой.

— Да, это, безусловно, она, — твердым голосом произнес Симон. — Я даже запомнил эти непослушные белые кудряшки, выбившиеся из-под шляпки. Она бесцветная… поэтому я не смог тогда внятно охарактеризовать ее внешность.

— Подлая, вредоносная моль!.. — угрожающе прогудела Алена.