Милли быстро отошла от мужа, словно не желая в такой важный для него момент находиться рядом; Кармайн взглянул на ММ, произносившего вступительную речь; следующим должен был выступать Чосер Миллстоун.
Ошеломленный и оцепеневший, Кармайн снова посмотрел на Милли и Джима, он увидел ее позади мужа, в полном одиночестве — револьвер уверенно зажат в руке.
Джим Хантер стоял молча, его левая рука безжизненно свисала, и кровь струилась по пальцам вниз, образуя на белом мраморном полу лужу. Мокрое, слегка дымящееся пятно в верхней части руки выдавало, куда вошла пуля. Его расширившиеся глаза были устремлены на Милли.
— Это за моего малыша! — в мертвой тишине крикнула Милли. — Остальные, Джим, будут за прошедшие годы, за мою жизнь и за измену!
Кармайн сорвался со стула, уже зная, что он не успеет помешать Милли совершить задуманное. Перепрыгнув через ступеньки, он преодолел сем футов до следующего яруса.
Повторяющиеся звуки выстрелов разорвали тишину, отразившись многократным эхом от полированных стен; пять выстрелов подряд, каждый направлен прямо в грудь Джима Хантера. Крови тотчас стало больше, Джим простоял еще секунду, но тут его колени подогнулись и он упал лицом вниз прямо в лужу собственной крови.
Кармайн вышел вперед; обернув правую руку носовым платком, он забрал револьвер из онемевших пальцев Милли и положил его в карман; краем глаза он увидел Патрика у телефона.
— Миллисента Хантер, я арестую вас за убийство Джеймса Хантера, — сказал он. — Вы имеете право на адвоката и можете попросить его вам предоставить. Если вы что — нибудь скажете, это может быть использовано против вас в суде.
— Я закончила, все позади, — спокойно сказала Милли. — Он был предателем, теперь он мертв. Что случится со мной — не важно.
Люди не запаниковали. Все происходило на возвышении и, таким образом, по мнению Кармайна, походило на театральную драматическую постановку, которая настолько потрясла аудиторию, что они даже не думали бросаться бежать в разных направлениях. Восстановить порядок оказалось нетрудно, все действовали слаженно, даже команда Шестого канала.
— Почему, — сердито твердила Дездемона, — каждый раз, когда у нас происходит публичное убийство, его снимают телевизионщики?
Кармайн не стал ей отвечать, вместо этого он подошел к ММ, сидящему на стуле с потерянным видом.
— Что за проклятый год! — сказал он Кармайну.
— Мистер президент?
— Два значимых мероприятия, и на каждом из них убивают ученого — светило.
— Это очень скудное описание для слова «проклятый». «Несчастливый» подойдет больше. По крайней мере, эти два убийства связаны между собой.
— Я хочу взять Анджелу и поехать домой.
— Анджела уже ждет, но, прежде чем вы уйдете, скажите: был ли от Милли хоть какой — то предупреждающий знак? Вы ведь были рядом с ней.
— Она даже глазом не моргнула, — мрачно сказал ММ. — Я едва осознавал ее присутствие. Ты меня знаешь, Кармайн, я весь сосредотачиваюсь на том, что необходимо на данный момент. Я даже Джима практически не видел. Первый выстрел прозвучал словно раскат грома. Я замер, не понимая, что это, пока не увидел кровь, стекающую по руке Джима на пол. — Он вздрогнул. — Она казалась черной. Знаешь, я еще удивился, что у чернокожего мужчины действительно черная кровь.
— Идите домой, сэр, — посоветовал Кармайн, жестом подзывая Анджелу. — Попытайтесь немного поспать. Мы возобновим наш разговор завтра…
— И завтра, и послезавтра…
Гости уходили, Шестой канал не прекращал работать. |