Когда она ушла, Блейк подвинул к себе чашку и понюхал ее содержимое:

— Кофе мне нельзя, но я кайфую от аромата.

— Спать потом не можете?

Он рассмеялся:

— Наоборот. Могу уснуть навсегда. Увы, проблемы с сердцем. Старость — не радость. Будьте добры, напомните, как вас зовут?

— Уэйтс.

— Я слышал, вы были на месте преступления.

— Вы хорошо информированы, — ответил я.

Если у него сохранились источники в полиции, он еще не то обо мне слышал.

— Двадцать лет службы в полиции не проходят даром, — продолжал он. — Стараюсь держать руку на пульсе, особенно если новости связаны с делом Мартина. Кстати, ужасно жаль слышать о детективе-инспекторе Сатклиффе.

— Вы, наверное, работали вместе…

— А вы были его напарником? — спросил Блейк.

Я кивнул.

— Тогда, возможно, согласитесь, что Сатти бывает несколько…

Я снова кивнул.

— Может, вы не знаете, но это я потребовал тогда, чтобы Сатти отстранили от дела.

— Я знаю только, что он первым прибыл на место происшествия.

— У него были свои таланты. Просто я подумал, что их лучше проявить где-нибудь в другом месте.

— Как он это воспринял?

— А вы не знаете? Подал в отставку.

Я удивился. Сатти? И так остро среагировал?

— Очевидно, потом его кто-то вразумил, потому что до меня дошла новость, что он перевелся в ночную смену.

— Первый раз слышу, — сказал я, осознавая, что человек, который уволился из полиции десять лет назад, лучше знает моего напарника. Кто в этом виноват? Сатти или я?

— И чье задание вы теперь выполняете? — поинтересовался Блейк.

— Суперинтенданта Паррса.

— Главной ищейки? Хороший человек, передавайте ему привет от меня. Уверен, что он на вас рассчитывает. Я не работал с Алистером лично, но, по моему впечатлению, он всегда готов протянуть руку помощи…

— Хватка только крепковата.

— Хорошо сказано. — Осознав, что слишком долго общается только со мной, Блейк повернулся к Наоми. — Блэк. Вы, случайно, не родственница констеблю Терри Блэку?

— Это мой отец.

— Шутите? — Блейк хлопнул ладонью по столу. — Значит, мы с вами встречались. Я был на ваших крестинах.

Я не знал, что отец Наоми — полицейский. Я покосился на нее и увидел, что она покраснела, а на темной коже проступили веснушки.

Блейк тоже это заметил.

— Да, долго живешь — слишком многое помнишь.

— На вашу память мы и рассчитываем, — сказал я. — Мы с Наоми — относительные новички в мире Мартина Вика. В свете событий в больнице Святой Марии хотелось бы узнать больше об обстоятельствах дела.

— Не завидую я вам, — сказал Блейк. — Вам предстоит выяснить, кто его убил. — Он сгреб сдачу со стола и взвесил ее в горсти. — Первое, что следует знать: если я сейчас брошу эту мелочь через плечо, то непременно попаду в кого-нибудь, кто желал Вику смерти.

— Попадите тогда сразу в убийцу. Мы скажем вам спасибо, — пошутил я.

Никто не засмеялся. Наоми подалась вперед:

— Да, его ненавидели таблоиды, но нас больше интересуют реальные люди, реальная ненависть.