И началось распределение пар. Естественно, я старался это сделать равномерно, подобрать в соперники бойцов примерно одинаковых физических кондиций. В этом мне здорово помог шеф, попросту — давил авторитетом. Продолжал производить смысл, если угодно. Само присутствие «нового русского» со всеми атрибутами сильно преуспевающего человека влияло и дисциплинировало. Шеф контролировал процесс, густым голосом приговаривал:

— Да! Все верно. Реальное решение!.. — и в том же духе. Это внушало.

Распределили на самом деле настолько справедливо, насколько было возможно. Конечно, меня подмывало свести в пары представителей разных видов спорта: боксера с борцом-классиком, каратиста с вольником… но это было слишком сложно учесть. Хотя отчасти так и получалось.

Короче говоря, жеребьевка более или менее состоялась, утряслась. Наверняка не все были довольны, но если кто и был недоволен, тот предпочем прикусить язык.

Я несколько перевел дух. Первый организационный этап пройден, и похоже, самый сложный. Дальше должно пойти повеселее.

— Ну как насчет псевдонимов? — бодро спросил я. — Кто что придумал? Излагайте!

Чернявый молодой парень вскинул руку:

— А можно я буду Сильвестр?

— Да хоть Бармалей! — весело откликнулся я. — Это в честь Сталлоне, что ли?

— Ну… — смущенно замялся брюнет, — где-то да.

— Где-то да! — подхватил я, — прекрасный оборот речи. Решено! Отныне на время турнира ты Сильвестр. Звучит неплохо. Кто еще кем будет?..

— Насчет Бармалея… — прозвучал хрипловатый голос.

— Да? — я повернулся на звук.

Крепкий, жилистый, длиннорукий парень лет под тридцать смотрел исподлобья. Я думал, что он заговорит дальше, но он молчал.

— Ну? — решил я помочь ему. — Что — насчет Бармалея?

Он кривовато усмехнулся:

— Нормальная тема. Возьму.

Я постарался как можно артистичнее отреагировать на это:

— Отлично! Бармалей, значит? Пусть будет так!

Парни оживились, возникли улыбки, смешки. Фантазия заработала. На свет явились: Коля-морпех, Кентавр, Ледокол, Хабар, Гринго, Викинг… ну и так далее. Постепенно всем придумались некие эффектные звучные псевдонимы. Были, разумеется, попытки самоназваться Тайсонами и Форманами, но это направление я отклонил — нужно что-то свое, оригинальное, хотя вон не так давно один паренек из 21 века вполне успешно использовал образ Макгрегора в кулачке.

— Отлично! — с подъемом сказал я. А мне и правда эта процедура понравилась, был в ней некий драйв, творческое начало. — Теперь, парни, слушаем меня внимательно. Очень важно.

Как можно обходительнее я заговорил о том, что боец ММА не только спортсмен, но еще и артист…

Нет, так не годится! Артиста слава Богу, я успел отменить на лету, и на язык не попало.

— …особо важная персона, медийная личность! Понимаете, что это такое? Иначе говоря, знаменитость! А это накладывает особый отпечаток на поведение. Нравится нам это, не нравится… Если не нравится, никто не заставляет. Но тогда прощай бои, состязания, стало быть, прощай и деньги. А мы же с вами не дети, чтобы бесплатно драться, правильно?.. А если так, то надо соблюдать условия. Правила поведения известной личности…

Я намеренно избегал в речи слов «артист», «публичность», полагая, что это вызовет у слушателей нездоровые ассоциации.