— Ну… я не знаю, кто ты, Фрэнки, — растерянно пробормотал Авина.

Болан разразился диким хохотом. За ним Фил Мараско и Виктор Поппи. У Диджордже задрожал подбородок, но он засмеялся вместе со всеми. Болан поднялся и, держась одной рукой за живот, а другой колотя по стене, зашелся в истерическом, впрочем, вполне натуральном хохоте.

— О, черт! — простонал он, захлебываясь от смеха. — И я тоже! Я сам не знаю, кто я!

Он снова рухнул в кресло, держась обеими руками за живот и переводя дух.

— Уберите отсюда этого сраного осведомителя! — выдавил из себя между приступами хохота Диджордже. — Еще через минуту и я не буду знать, кто я есть!

К Мараско внезапно вернулось серьезное нестроение.

— Минутку, Дидж. Думаю пришла пора открыть карты. После стольких лет, проведенных вместе, я должен тебе это сказать.

— Что именно?

— Можно, Фрэнки? — спросил Мараско у Болана.

Еще посмеиваясь, тот кивнул в знак согласия.

— Дидж, это по поводу Фрэнки Счастливчика. Он член семьи.

Веселье Диджордже моментально улетучилось, и он резко, всем корпусом, повернулся к Мараско.

— Какой семьи?

— Витторини, — спокойно ответил за него Болан.

Смех словно ножом обрезало. Кабинет заполнила густая, вязкая, как смола, тишина. Стало отчетливо слышно торопливое тиканье больших настенных часов. Диджордже обернулся, чтобы посмотреть на «золотого мальчонку» Фрэнки, чьим крестным отцом он хотел стать, чтобы в один прекрасный день передать ему всю власть и могущество.

— Что-то я ничего не понимаю, — произнес он низким голосом.

— Я член семьи Витторини, — терпеливо, как малому дитяти, повторил Болан.

— Это человек Пата и Майка, — добавил Мараско.

От неожиданности у Диджордже отвисла челюсть. Он молча переводил взгляд с Болана на Мараско, затем снова на Болана.

— Что происходит, — наконец, выдавил он. — Объясни мне, что здесь происходит, Фил Мараско.

— Ты это сам хорошо знаешь, Дидж, — ответил за него Болан.

— Нет, не знаю.

Диджордже поднялся и осторожно пошел к своему столу.

— Ну-ка, Фил, — произнес Болан и повел подбородком в сторону стола.

Мараско первым оказался там и оперся о столешницу. Его рука скользнула в карман пиджака и осталась там.

— Вы что, с ума посходили? В чем дело? — дрогнувшим голосом спросил Диджордже.

— Может, мне вывести Диджа подышать свежим воздухом, а, Фрэнки? — обратился к Болану Мараско.

— Думаю, это пойдет ему на пользу, — Болан еще глубже утонул в кресле. — Да, ему нужен свежий воздух, Фил.

— Вы не смеете так поступать со мной! — взвыл капо.

— Но ведь тебе никто ничего не делает, Дидж, — удивился Болан, улыбаясь Виктору Поппи. — Эй, Виктор, забирай своего дружка из Флориды и расслабься. Можешь позагорать, покупаться в бассейне. Тони тоже не мешало бы отдохнуть. А ты…

— На каком основании ты распоряжаешься моими людьми? — заорал Диджордже.

— Этот тип все еще здесь? — холодно спросил Болан, не сводя глаз с Виктора Поппи. — Я думал, что Фил уже вывел его на улицу. Нет? Он все еще здесь?

Виктор Поппи уже мчался к двери, толкая перед собой ничего не соображающего Тони Авина.

— Какой тип? — нервно спросил он, оглядываясь. — Я никого здесь не вижу, кроме тебя, себя и Тони.