|
Оно сохранит форму крисножа на протяжении жизни Найлы, но не дольше того. «Я отшвырнул прочь частичку прошлого.» Как же печально, что шедауты прошлого стали сегодня Рыбословшами. И настоящий криснож используется для того, чтобы еще крепче привязать слугу к своему хозяину. Он знал, что некоторые считают его Рыбословш настоящими жрицами — его ответом Бене Джессериту. «Он создает другую религию», — утверждает Бене Джессерит. «Чушь! Я не создал религии. Я и есть религия!» Найла вошла в святилище башни и остановилась в трех шагах от тележки Лито, взгляд долу, как и положено. Все еще погруженный в свои воспоминания, Лито сказал: — Погляди на меня, женщина! Она повиновалась. — Я создал святое непотребство! — сказал он. — Религия, возведенная вокруг моей персоны, вызывает мое отвращение! — Да, Владыка. Зеленые глаза Найлы на золоченых подушечках ее щек глядели на него без всякого вопроса и сомнения, без всякого размышления, без необходимости давать ей какой-либо ответ. «Если я пошлю ее собирать звезды, она пойдет и постарается это сделать. Она думает, что я опять ее испытываю. Я и впрямь верю, что она могла бы меня рассердить.» — Этой проклятой религии следует со мной и кончиться! вскричал Лито. — Почему я должен желать распространять религию на мой народ? Религия рушится изнутри — точно так же, как империя и отдельные люди! Все это — одно и тоже. — Да, Владыка. — Религии создают радикалов и фанатиков тебе подобных! — Благодарю Тебя, Владыка. Быстротечная псевдоярость улеглась в нем, едва он заглянул в глубины своих воспоминаний. Ничто не пробьет твердую оболочку веры Найлы. — Топри направил мне донесение через Монео, — сказал Лито. Расскажи мне об этом Топри. — Топри — червяк. — Разве не так ты называешь меня, когда ты среди мятежников? — Я повинуюсь моему Владыке во всем. Туше! — То есть, этому Топри — грош ломаный цена? — спросил Лито. — Сиона правильно его оценила. Он несуразен. Через несколько секунд, после того как Кобат начал говорить, у нее были доказательства, что Топри — шпион. «Все остается собой, даже Монео», — подумал Лито. «Топри плохой шпион.» То, что все совпадает с тем, каким ему должно быть развеселило Лито. Мелкие махинации мутят воду, которая все равно остается для него совершенно прозрачной. И при этом исполнители ролей продолжают играть согласно его сценарию. — Тебя Сиона не подозревает? — спросил Лито. — Я не несуразна. — Ты знаешь, зачем я тебя вызвал? — Чтобы испытать мою веру. «Ах, Найла. Как же мало ты знаешь об испытаниях.» — Мне нужно знать, как ты оцениваешь Сиону. Я хочу увидеть эту оценку на твоем лице, в твоих движениях, услышать в интонациях твоей речи, — сказал Лито. — Сиона готова? — Именно в такой и нуждаются Рыбословши, Владыка. Почему Ты идешь на риск потерять ее? — Насильственно приближать исход — самый верный путь к потере того, чем я в ней больше всего дорожу, — ответил Лито. — Она должна прийти ко мне во всей нетронутости своих сил. Найла опустила взгляд. — Как приказывает государь. Лито был знаком этот ответ. Найла всегда отвечает так, если не в состоянии что-либо понять. — Она останется в живых, Найла? — По тому, как Владыка описывает это испытание… — Найла подняла взгляд на лицо Лито и пожала плечами. — Не знаю, Владыка. Что она сильна, это верно. Она единственная выжила, столкнувшись с волками. Но ею управляет ненависть. — Вполне естественно. |
