|
Основной задачей является работа с людьми. Запретить им приходить к нам, заставлять силой писать рапорты мы не имеем права». Само собой разумеется, при отсутствии кораблей «первопроходцам» только и оставалось, что работать с людьми, проводя различные пропагандистские акции. По словам капитана 1-го ранга А. Данилова — начальника социально-психологической службы — зам. командующего ВМС Украины по социально-психологической работе, только в мае штаб «орггруппы», расположенный в военном городке бывшей школы прапорщиков (ул. Соловьева), посетило около 400 военнослужащих и членов их семей, более 60 представителей СМИ, в т. ч. из США и других ведущих стран Запада, ежедневно к ним приходило до 40 человек «сочувствующих».
Писатель-маринист капитан 1-го ранга С. Горбачев, исследовавший феномен предательства первых офицеров ВМСУ, пишет, что в этой первой укрокоманде были офицеры, которых он неплохо знал по совместной учебе и службе: «Встречаю одного из них. Зная его не первый год, рассчитывал получить от него ответы на те вопросы, на которые никто, кроме тех, кто несет нелегкую службу в орггруппе ВМСУ, ответить не мог. Откровенно говоря, я не предполагал, что он полностью удовлетворит мой интерес, и, тем не менее, попытка — не пытка. Но в то же время я не думал, что практически ничего от него не услышу, кроме общих фраз о том, что Украина как держава, равная по территории Франции, вполне имеет право на все, в том числе и флот. С этим тезисом я не спорил, но скоро понял, что бывшему сослуживцу разговор со мной в тягость — то ли он боялся, что нас кто-то увидит вместе, то ли ему действительно по делу сказать было нечего. Он предпочитал смотреть куда-то в сторону, на вопросы отвечал как-то рассеянно, в общем, стало ясно: надо прощаться. Напоследок решил его полушутя-полусерьезно спросить: „Ну что, учишь ридну мову?“. А он мне, так серьезно, в ответ: „Да, балакаю…“. Я — ему: „Балакали Тарапунька и Штепсель, а украинцы размовляют“. Покраснел пан капитан 3-го ранга, обиделся. Короче говоря, на таком вот „интересном“ вопросе-ответе мы и расстались». Рассказал мне Сергей Павлович Горбачев и весьма характерный для тех дней анекдот-быль. Прибыл на один из черноморских кораблей министр обороны Украины, ему представляются офицеры: — Ковшарь… — Авраменко… — Чумак… — Да тут же все «наши»! — воскликнул кто-то из министерской свиты. А ему в ответ: — «Ваши» все на улице Соловьева (там размещался штаб ВМСУ), причем преимущественно с русскими фамилиями. Помимо штаба в бывшей школе прапорщиков на улице Савельева разместился и т.н. сводный офицерский батальон. В него вошли три сотни списанных со всех флотов Советского Союза за пьянство и другие правонарушения офицеров, внезапно осознавших себя этническими украинцами. Именно эти 300 полупьяных «спартанцев» и стали кадровой основой ВМСУ. Это был еще тот батальон! То, что пили, так это обычное дело, но напившись, «сводники» обычно еще и дрались между собой, выясняя, кто из них больше любит «неньку», и кто больше украинец. При этом на погоны особо не смотрели, а потому лейтенанты за милую душу «метелили» капитанов 2-го ранга. Бывало, и бутылки бились о крепкие украинские лбы, случалась и поножовщина. Вот такие были они, пионеры военно-морских сил независимой Украины. Киеву приходилось с этим мириться. А что поделать? Лучших-то где сыскать? Заметим, что первое время офицеры ВМСУ стеснялись своей формы, не желая лишний раз нарываться на презрительные взгляды севастопольцев. Так как форма обеих флотов отличалась в первое время лишь кокардой, офицеры ВМСУ старались носить свои фуражки в руке, кокардой вовнутрь, одевая их лишь на подходе к КПП своей воинской части. |
