Аля безмолвно взяла цветы из рук Хапсаева и выскользнула за дверь.

— Подойдите поближе, чтобы я вас могла видеть, а вы меня слышать. И никаких вопросов о моем здоровье…

Служащие почтительно приблизились к кровати. Они не знали, зачем именно были вызваны к старухе, но, учитывая ее непредсказуемый взрывной характер, опасались за свою дальнейшую карьеру в банке. Ариадна Васильевна уставилась на них немигающим взглядом кобры, готовой в любой момент нанести беспощадный смертельный удар.

— Только что совершено новое покушение на Женю Петелина. Его выкрали прямо из больничной палаты. Кто-то усиленно хочет поставить нас на колени. Не исключено, что его уже нет в живых.

— Какой ужас! — всплеснула толстыми руками Нелля Стасиевна.

Мужчины сурово промолчали. Устранение Петелина вынуждало Ариадну Васильевну выдвинуть на пост председателя правления банка кого-то из них. Считалось, что наибольшими шансами обладает Марат Хапсаев, поскольку он пользовался поддержкой Ариадны Васильевны. Но и деловые качества Усикова нельзя было сбрасывать со счетов. Тем более, что сам Артем Давыдов признавал его лидерство в банковских операциях.

— Вы все служили Артему верой и правдой. У меня нет оснований кого-либо из сотрудников подозревать. Но его убийство каждому из вас открывает новые перспективы. И это настораживает. Не надо наперебой клясться мне в верности. Пока верю и так. Но с этой минуты всю политику в банке буду определять сама.

— Это большая честь для нас! — не выдержал Марат Хапсаев.

— Вы всегда были прекрасным экономистом, — поддержала его Фрунтова. На ее круглом, полном, с мясистыми щеками лице заиграла искусственная фарфоровая улыбка.

Усиков не склонен был поддерживать льстивое выражение чувств коллег, поэтому без экивоков заявил:

— В любом случае вам придется назначить кого-то исполняющим обязанности… Нельзя руководить банком из больничной палаты.

— Можно даже из гроба, — глухо возразила Ариадна Васильевна. Выдержала длинную паузу и пригрозила: — И это очень скоро почувствуют многие на собственной шкуре. Завтра утром привезите мне документы по приватизации «Сибирсо» и вызовите в Москву Егора Вакулу. Так прямо и скажите: «Ариадна Васильевна хочет видеть».

— Будет исполнено, — мгновенно отреагировал Хапсаев.

— Не сомневаюсь. С тебя за все и спрошу. Возвращайтесь в банк и смотрите, чтобы вас самих по дороге не украли.

Глава 8

Плешивый человек с каменным лицом и сигарой в напряженно сомкнутых губах вплотную подошел к Петелину, обдал его едким дымом, потрепал по щеке, с мрачной иронией пошутил:

— Наконец-то ты попал куда надо. Сейчас тебя переоденут, и давай к столу. Самое время обедать.

Евгений затравленно озирался по сторонам. Комната напоминала парадную залу рыцарского замка. Когда его запихнули в приоткрытую кованую дверь невзрачного московского трехэтажного особняка с посеревшей и облупившейся от времени штукатуркой, Евгений был уверен, что попал в райотдел милиции. Об этом свидетельствовало большое окно, отгораживавшее от мрачного вестибюля комнату дежурного, напичканную всяческой аппаратурой, в том числе и мониторами камер наружного наблюдения.

Но сейчас, ощущая закоченевшими босыми ногами теплую ворсистость толстого ковра, он испугался еще больше, так как представителями закона среди этого великолепия и не пахло. Огромное пространство с теряющимся в высоте купольным потолком освещалось факелами, вставленными в выступавшие из каменных стен в виде бра могучие, рыцарские, сжатые в кулак железные перчатки. Жирные языки живого пламени хищно отсвечивались в многочисленных венецианских окнах, наглухо заложенных с внешней стороны.