— Выходит, они ели, пили и ничем не занимались?

— Мы также увидели множество неприятных фресок, изображающих... — Муж замолк.

Мое любопытство взыграло без меры. В моем собственном храме полно огромных фресок, где я была едва прикрыта, и то только от пояса вниз. Не говоря уже о толпах шаловливых дев, которые полуобнаженными резвились на этих картинках. Я представить себе не могла, какие же образы шокировали кентавра, привыкшего к беспечной наготе и открытой сексуальности этого матриархального мира.

— Ладно, выкладывай. Что там были за картинки?

— Они наслаждались, причиняя боль друг дружке.

Думаю, я не выглядела потрясенной. Не забудьте, он, в отличие от меня, никогда не смотрел MTV.

Тем временем Клан-Финтан продолжал:

— Происходило это во время сексуальных актов. А еще мы получили доказательства того, что они затеяли игрище с темным богом.

У меня возникло неприятное подозрение, что тот вопрос, который я задала Аланне чуть раньше, всплыл наружу не случайно. Я сглотнула, предчувствуя беду, но понимая, что должна действовать, как подсказывают интуиция и моя Богиня.

— Темный бог? Кто это такой?

— Среди фресок с извращениями были изображения Трехликой Тьмы, — ответил он, не скрывая своего омерзения.

— Погоди, я ничего не понимаю. Что такое Трехликая Тьма?

Муж понизил голос, отчего я только больше начала волноваться.

«Какого черта, мы же одни! С какой стати ему понижать голос?»

— Не люблю говорить о таких вещах. Даже верховному шаману или Избранной Великой Богини следует с осторожностью поминать темного бога. Но как Возлюбленная Эпоны ты имеешь право точно знать, какая напасть проникла в Партолону из-за фоморианцев и растленной охраны.

— Расскажи, — храбрясь, попросила я.

— Трехликой Тьмой называют Прайдери. Древние легенды гласят, что когда-то он был богом наподобие Цернунна, только предпочитал править в горах и северных землях. Согласно легендам, он был также супругом Эпоны и она его любила. Потом Прайдери начал стремиться к большей власти, хотел подчинить Эпону своей воле.

Я всей душой чувствовала, сколь порочна была попытка этого бога отнять власть у Эпоны. Партолона — матриархальный мир. Супругов богинь тут почитали, но всегда оставляли на вторых ролях. В Партолоне никто не подавлял мужчин, не издевался над ними. Они почитали Богиню как создательницу и прародительницу, поэтому уважали женщин. Любой другой расклад неизменно разрушил бы гармонию, делавшую Партолону таким уникальным местом.

— Как же поступила Эпона? — спросила я, уже зная ответ сердцем.

— Гнев и боль Богини были ужасны. Она изгнала мужа из Партолоны с такой яростью, что его облик раскололся на куски, совсем как душа, если ее сильно ранить. Вот почему он изображается с тремя лицами. — Говоря это, Клан-Финтан отвел взгляд.

Я поняла, что он не хотел пускаться в объяснения, но мне нужно было знать все до конца.

— Как выглядят эти лица?

— У одного лица, — глубоко вздохнул мой кентавр, — ничего нет, кроме глаз. Рот плотно запечатан. Остальные черты отсутствуют. Второе лицо — сплошная зияющая пасть с клыками, даже жутко смотреть. Глаза у этого лица — пустые дыры. Зато третье поражает своей красотой. Говорят, именно так выглядел Прайдери перед тем, как предать Эпону.

Я потягивала чай, пытаясь не обращать внимания на дрожащие руки.

— В Партолоне есть люди, которые ему поклоняются?

— Нет. А если и есть, то они обитают где-то на задворках страны.

— Но ведь замок Стражи находится вовсе не на окраине Партолоны.

— Верно. Но тамошние обитатели были испорчены то ли фоморианцами, то ли жадностью и леностью еще до того, как монстры просочились с гор.