— Прекрасный пейзаж всегда будет ждать тебя здесь, когда ты устанешь от путешествий. Но сегодня, моя богиня, мне показалось, что лучше будет увидеть что-то новое.

Писатель коснулся щеки богини, а она потерлась о его ладонь. Улыбка Эдди почти скрыла ту грусть, что не покидала его глаз.

Памела пошла за ними через двор, думая о том, что Эдди, пожалуй, мог бы стать еще лучшим актером, чем Артемида.

— Я всей душой и абсолютно ненавижу этих железных тварей! — процедил Аполлон сквозь зубы, неловко выбираясь с переднего сиденья лимузина.

— Сэр? — Швейцар выглядел сконфуженным.

— Его укачивает в машине, — пояснила Памела.

Весьма английского вида швейцар бросил взгляд на позеленевшее лицо Аполлона и его перевязанную руку, неодобрительно потянул носом и быстро отступил в сторону, освобождая дорогу.

Памела взяла Аполлона за здоровую руку и оттащила на тротуар. Он смахнул со лба пот и приказал своему желудку вести себя прилично, пока им с Памелой пришлось достаточно долго ждать выхода Эдди и Артемиды из злобной утробы лимузина.

— Обещай мне, — сказал он на ухо Памеле, — когда нам пора будет возвращаться во «Дворец Цезаря», мы пойдем пешком.

Его слова в очередной раз напомнили Памеле, как мало времени осталось им провести вместе. Как будто она нуждалась в таких напоминаниях… Да еще и солнце словно насмехалось над ними, склоняясь к горизонту. Памела попыталась улыбнуться Аполлону, хотя и безуспешно.

— Обещаю.

Он посмотрел ей в глаза.

— Я не смогу жить без тебя. Все будет хорошо. Помни, я поклялся тебе.

Памела быстро кивнула.

«Он Аполлон, бог света. Он может сделать так, что все будет хорошо! Он может найти для нас способ быть вместе!» — упорно твердила она себе, стараясь не дать пролиться внезапно подступившим слезам.

Ей необходимо было сосредоточиться на окружающем и взять себя в руки. Как бы то ни было, она не хотела, чтобы он запомнил ее в слезах и страдающей. Она хотела, чтобы Аполлон знал: она верит ему… верит в его силу и в его любовь.

Перед входом в ресторан «Белладжио» находилась круглая подъездная площадка, а над ней красовался балкон, выходивший на тихое темное озеро, которое, как знала Памела, ожидало лишь музыкального знака к тому, чтобы взорваться светом и жизнью.

— Те самые фонтаны… — сказал Аполлон, проследив за ее взглядом.

Обняв Памелу за плечи, он прижал ее к себе.

— Наши фонтаны.

Памела подняла голову, посмотрела на него и на этот раз действительно улыбнулась. Он был таким сильным и уверенным в себе… таким настоящим. Она не могла сомневаться в нем. Ей дал клятву сам бог света. Он не может предать ее. И что куда более важно, он не может предать их обоих.

— Да, наши фонтаны, — сказала она.

— Не будем медлить! Я подготовил сюрприз для моей богини, и мы не можем опаздывать!

Эдди и Артемида стремительно промчались мимо и вошли в «Белладжио». Памела и Аполлон не спеша последовали за ними. В холле Памела замерла на месте. Совершенно ошеломленная, она уставилась в потолок.

— Дэйл Чичули! — благоговейно произнесла она, глядя на невероятное произведение искусства, которое представляла собой люстра в фойе «Белладжио». — Я и забыла, что он работал здесь!

Удивленный Аполлон тоже посмотрел вверх.

— Весьма необычная люстра.

— Она изумительна! Ты только посмотри, какая тут сложная выдувка стекла и как играют краски! Это как целая стая переливающихся медуз.