|
— Жил где-то там… — она неопределенно помахала рукой. — Может, и сейчас живет, не знаю. Где-то там… Может, в Боливии… С каждой фразой ее голос становился все тише, и в конце концов Юлька замолкла, ошарашено глядя в горшочек с мясом. Действительно, что мешало деду поселиться в Боливии? А потом прислать ей фигурку броненосца… «Будь осторожная, он может сделать тебе бред». Хорош подарочек, ничего не скажешь. — А бабушка? — спросил Сергей. — Ой, да, наверное, знает, — откликнулась Юлька и схватилась за мобильник. Сергей удивленно задрал брови, с улыбкой наблюдая за девушкой. — Черт, спит уже… — разочарованно протянула она, посмотрев на часы. — Так откуда бабушка? — напомнил о себе художник. — Из Конго, — рассеянно ответила Юлька. — Африканская ведьма. Ну и я по наследству немного. Так что будь осторожен. Сергей хмыкнул. — Спасибо, что предупредила. А родственница Гумилева ты через отца? — Не-а, как раз через маму… — О, как! — Слушай… — Юлька покусала губу. — Я сейчас так себе собеседница, да? Мозги совсем не варят. — Не, ну почему же, — вежливо запротестовал Сергей. — Если бы ты блистала интеллектом, я бы чувствовал себя подавленным, у меня бы появились комплексы… Юлька хихикнула. — Понимаешь, со мной сначала случилась загадочная чепуха, а потом — ты, и все за один день. Мне бы сейчас кофе и поспать… А про Гумилева — это семейная легенда. Русский поэт проездом в Джибути заглядывает в публичный дом… Что? — Юлька вызывающе вздернула подбородок. — Мои африканские родичи слишком нахлебались всякого, чтоб стесняться таких подробностей. — Я и не говорю ничего, — поднял руки Сергей. — Короче, имя совпадает и время тоже. — А фамилия? — До получения паспорта я была Степанова, — рассмеялась Юлька. — И меня это бесило… ладно бы еще отец был рядом, так ведь я его видела за четырнадцать лет — раз пять. Она сердито покачала головой, откинула со лба волосы. Смущенно замерла, перехватив внимательный, чуть насмешливый взгляд художника. — Что? — Поедешь ко мне? — спросил Сергей. — Что, прямо сейчас? — растерялась Юлька. Сергей улыбнулся, слегка пожал плечами. — Поеду, — сказала Юлька и шумно отхлебнула кофе. — Я с детства стараюсь выглядеть живописно, — говорила Юлька. — А когда меня собрались наконец живописать, растерялась… Ты извини, я тебе там наговорила всякого. Горячий кофе сильно отдавал корицей. «Кофе не из лучших, — объяснял Сергей, отмеряя специи, — зато он с кубинской плантации в Сьерра-Маэстре. Это потому что я рисовал Че Гевару. Этот кофе вырос практически на его следах». Юлька расхаживала по студии, ненадолго задерживаясь перед прислоненными к стенам холстами. Потрогала пальцем подсохшую краску на палитре. Остановилась у почти готовой картины, всматриваясь в выступающие из полутьмы конские морды. — Хорошая, — сказала она. — Нравится? — оживился Сергей. — Она сейчас моя любимая. Не стану продавать в ближайший год, мне ее даже на выставку отправлять жалко. А может, и вообще не продам. А то живу, как сапожник без сапог, — он махнул рукой на голые стены, покрытые белой штукатуркой. Рядом с компьютерным столом темнели пятна — похоже, там когда-то расплескали красное вино. Юлька снова обошла студию по кругу. Сергей, сидя на табуретке посреди комнаты, торопливо делал наброски в альбоме. Под цепкими взглядами художника Юльке стало слегка неуютно. — Мне стоять как-то надо или что? — спросила она. |
