Я стянула вниз одеяло ровно настолько, чтобы выглянуть одним глазом. Этан посмотрел на меня с легким развлечением.

— Как так? — спросила я.

— Только что звонил твой отец. Твой дедушка переведен из реанимации в обычную палату. Он очнулся — в тяжелом состоянии, но очнулся — и они предполагают, что у него серьезные шансы на хорошее восстановление.

Я с облегчением закрыла глаза и положила руки на лицо, прикрывая слезы, которые, как я знала, неизбежно нахлынут. Мои глаза уже болели от предвкушения, поэтому было почти облегчением, когда они потекли по моим щекам.

Этан посмотрел совершенно сбитый с толку взглядом. — Разве это не хорошая новость?

Я вытерла слезы и улыбнулась ему. — Это лучшая новость.

— Тогда почему ты плачешь?

— Потому что женщины иногда плачут, когда есть хорошие новости. Слезы облегчения. Ты знаешь, катарсис.

Выражение его лица было совершенно пустым.

— Разве ты никогда не плакал, когда ты, ну не знаю, получал новую партию тех причудливых канцтоваров с водяными знаками, которые ты так любишь?

Он посмотрел на меня в недоумении. — Ты думаешь, это то, отчего я плачу с облегчением?

— Тебе нравятся твои канцтовары.

Этан закрыл глаза и покачал головой. — Этот разговор принимает непонятный поворот. Несмотря на это, есть еще одна хорошая новость. Нику удалось закончить свою историю и в течение дня разместить на сайте, и она была подхвачена СМИ по всей стране. — Он протянул руку и взял сложенный Трибьюн с тумбочки. — Они выпустили экстренный выпуск о Домах.

Я взяла и раскрыла газету, которая была размером с журнал, но на газетной бумаге. ВАМПИРЫ: ЦЕНА НАШЕГО НЕЗНАНИЯ — гласил заголовок, под ним был размещен снимок Дома Грей. Я развернула газету и обнаружила на внутренних страницах полномасштабные обсуждения о наших финансовых и других выгодах для города.

— Это вполне удачный ход, — сказала я, складывая и возвращая ее обратно ему.

Этан кивнул. — Я понятия не имею, на сколько он сам верит в это, но так или иначе, это помогает нам. Может быть, он все еще чувствует вину по поводу шантажа.

— Или у него еще есть чувства ко мне, — сказала я, положив руку себе на грудь. — Наша запретная любовь...

Этан закатил глаза и игриво шлепнул меня по ноге газетой. — Для тебя сегодня достаточно эгоизма. Вставай. Сегодня новая ночь, а это значит, что возможны другие беспорядки, и с нас хватит горящих Домов. Позвони Катчеру. Спроси, узнал ли детектив Джейкобс что-нибудь о том шприце. Проверь еще раз Чарлу Брайант и видео с камер. Я хочу, чтобы это разрешилось!

Раздался стук в дверь. Мы с Этаном посмотрели друг на друга.

— Они, как правило, не начинают беспорядки так рано, — сказала я.

— Я говорил серьезно по части "разрешения", Шерлок, — сказал он, и направился к двери.

В то время как Этан беседовал с посетителем, я выбралась из постели и собрала одежду. Спустя мгновение, Этан закрыл дверь.

— Кто это был?

— Элен, — сказал он. И когда он снова прошел вдоль стены, то выглядел сбитым с толку.

— Ну, не оставляй меня в неизвестности.

— Внизу Чарла Брайант, и Элен говорит, что она не находит себе покоя.

Я выпрямилась. — Не находит себе покоя? По поводу чего?

— Не знаю. Видимо, она ждала снаружи, пока не село солнце, затем стучалась, пока Марго не открыла дверь. Она ждет нас в моем кабинете. Возможно, ты захочешь одеться.

— По этому поводу, — сказала я, сгребая в кучу одежду и направляясь в ванную. — Заранее приношу извинения за свой наряд, — крикнула я из ванной. — Моя кожа превратилась в тост.

Когда Этан ничего не ответил, я решила, что он смирился с этим.