— Вы и сами прекрасно выглядите, миссис Мерит. — Он лукаво посмотрел между нами. — Я бы принял вас за сестер.

Моя мать отмахнулась от него, краска поднялась по ее щекам.

— Молчи, — сказала она. — И зови меня Мередит. Я настаиваю.

Мгновение моя мать смотрела на нас, в ее выражение была смесь гордости и облегчения. Я не была уверена, что из этого находила лестным.

— Где мои манеры? — спросила она. — Заходите, заходите.

Мы не нуждались в формальном приглашение, мы бывали в доме и прежде, но мы кивнули и вошли внутрь, закрывая за собой дверь.

Моя мама протянула руку за нашими пальто, затем поместила на хранение на деревянную вешалку возле двери.

— Мы дали Пеннебейкеру выходной на ночь, поскольку вся семья здесь, так что просто будьте как дома.

Я нашла поразительным, что она организовала ужин на такое количество персон без него. Так же это означало, что она готовила, что было бы прискорбно, или она закала еду. Я скрестила пальцы за последнее.

Мама улыбнулась и захлопала в ладоши, когда разобрала наши костюмы, по крайней мере, пока не увидела калоши у меня на ногах. Ее улыбка быстро увяла. Я подняла в руке связку каблуков.

— Не волнуйся. Я принесла запасную пару.

— Фью, — сказала она. — Я испугалась, что ты собираешься уничтожить это платье этими туфлями. Если мы их так назовем. Больше подходит пластиковые грязе-мешалки.

Она исчезла в коридоре, пока Этан посмеивался у меня за спиной.

— Пластиковые грязе-мешалки, — повторил он.

Я издала невнятный звук, используя его тело в качестве подпорки, пока сменяла калоши на остроносые шпильки. Когда замена была произведена, я приобрела три дюйма в высоту. Все еще недостаточно, чтобы быть на одном зрительном уровне с Этаном, но несколько ближе.

Снова появилась моя мама с фужерами для шампанского в руках и дала каждому по одному.

Я сделала ободряющий глоток до того, как заметила бестолковое выражение на мамином лице.

"Пожалуйста, не применяй гламур к моей маме", — безмолвно попросила я.

"Мне не нужен гламур, Страж. Я от природы такой очаровательный."

Я придержала свой комментарий при себе.

Мы проследовали за моей мамой в дом, где пятеро детей, три мальчика и две девочки, пробежали мимо нас с игрушками в руках.

— Мои племянники и племянницы, — объяснила я.

— И Элизабет ждет третьего. Мы в гостиной, — добавила она, и мы проследовали за ней через переднюю часть дома к главной жилой зоне.

Когда мы закончили путь, я нашла дом совершенно не похожим на тот, к которому привыкла. Я знала, что мама планировала ремонт, она выдвигала старую мебель во время моего последнего визита. Но перемена была поразительной. Архитектура осталась той же самой, бетон по поверхности, но она привнесла мебель и декор, которые заставляли его казаться теплым и уютным, а не холодным и строгим гробом, которым он был до этого. Не маленький подвиг для бетонной коробки дома.

Гостиная, теперь заполненная коврами, яркой мебелью, десяти-футовыми растениями и рядом семейных портретов, в особенности, была совершенно другой. И на этой удобной мебели бездельничала группа Меритов.

— Мерит! — завизжала самая младшая из членов семьи двух-летняя Оливия, дочь моей сестры Шарлотты. Она была восхитительно одета в зеленое вельветовое платьице, которое подобрала ее мать, волосики заплетены в косички по обе стороны от головы. Запинаясь она подбежала ко мне и подняла ручки, сжимая кулачки, требуя, чтобы я взяла ее.

— Здравствуй, мисс Оливия, — сказала я, ставя свой фужер на коктейльный столик рядом и удерживая ее у себя на коленях.