– Я однажды на охоту на уток пошёл и взял с собой только дробь. И надо же было такому случиться что на свинью наткнулся, – принялся рассказывать Прапор, когда с пятёркой монстров было покончено. – Понимал, что ничего ей не сделаю своими патронами. Но от злости и жадности пальнул пять раз, сколько было в «мурке». Вот та стрельба выглядела похоже: попадаю, но результата ноль, только визг на весь лес.

– Но ты же её подранил? А если потом было сходить и поискать её по следам и с нормальными патронами? – поинтересовался у него Директор.

– Какие следы? Дробинки максимум под кожу вошли, даже кровянки сильной от них не было. Чуть погноились, небось, раны и потом вся дробь из них вылезла с гноем наружу.

– Нужно было всегда картечь и жаканы носить, – авторитетно заявил Директор.

– В наших краях в то время охотовед один лютовал, с блатняком дружбу водил, с ментами. Крутого строил. Ввёл за правило, что на птиц с собой брать только мелкую дробь. Запросто мог устроить шмон и отобрать «запрещённые» патроны.

– И ему никто не нахреначил? – удивился Директор.

– Не Сибирь же, всего то сто камэ до Москвы. Один он редко катался по территории, и как я уже говорил, строил из себя крутого авторитета. Заявы на него писали, но результат нулевой. Потом он свинтил в Москву, но легче не стало, так как в это время началась война с обладателями личного оружия и перередакция охотничьего кодекса. Вместо штрафов теперь стали конфисковывать ружья и карабины с дальнейшим запретом владеть ими несколько лет, – тяжело вздохнул Прапор.

– Вспомнили старое? – обратился я к ним, воспользовавшись паузой. – И хватит. Забираем наших и уходим.

Стычка с новыми монстрами стоила нам трёх жизней из первого отряда. Как оказалось, в какой то степени люди сами были немного виноваты. Вместо того, чтобы бежать без оглядки при виде уродов, они посчитали, что справятся с ними, положившись на огнестрельное оружие. А потом закрытая территория и увеличившееся количество тварей, вылезших из медцентра и котельной на звуки пальбы, помешали оперативно убежать.

Трое землян и пять гоблинов. Такой вышла цена за самовольство Люра. Но с другой стороны, хоть и звучит это цинично, мы узнали, что некоторые здания в городе заселены. Возвращаясь в свой ТЦ, мы видели похожих уродов ещё в двух местах. Наружу они не выходили, хотя точно видели нас. Мол, идёте и идите мимо, будто охраняли свои логова. Из за этого решили назвать стражами.

Под предлогом осмотреть тварей и забрать наших убитых, я собрал духовные искры с трупов. Да, с земляков тоже, хоть это и выглядело как то по людоедски. Но их искры помогут кому то другому из нас выжить. Попутно отметил для себя, что уже могу вытягивать эти энергетические образования с мёртвых тел, пролежавших не один час. А ведь раньше те или развеивались, или для меня неопытного чудо юдо некроманта энергетика становились невидимыми. Жаль только то, что лежалые искры были менее сильными чем те, которые я снимал со, скажем так, свежачков.

После возвращения я и Егор подробно рассказали людям и гоблинам в торговом центре про новую опасность. Чуть ранее у меня состоялся разговор с учеником шамана. Но тот и сам не знал ничего про уродливых плохоубиваемых созданий. Его учитель ни словом не обмолвился о таком. Только о возможных страшных опасностях, что могут подстерегать любителей поживы в центре болота. Но о таких вещах любой из нас подозревал, успев как следует вкусить «прелести» болотного края, и потому никто не ожидал, что экспедиция будет как прогулка. Вот только хотелось конкретики, которой, увы, не было.

Остаток дня провели в стенах ТЦ, дополнительно сложив ещё баррикады и увеличив уже имеющиеся. Для этого стащили мебель из мебельного магазина на третьем этаже. На ночь я выставил усиленные посты и дополнительно провёл моральную накачку, чтобы бдили как следует.