Пулемёт установили на другом конце. Автоматчики заняли позиции по флангам на склонах недалеко от него, чтобы прикрывать от атак поверху. Прочие стрелки приготовились их защищать. Из за отсутствия запаса по времени не удалось соорудить хоть какие то укрепления. Всё, что успели – это растянуть тонкие бечёвки в два ряда, используя стволы деревьев в качестве опор. Первую установили на высоте чуть выше колен. Вторую посередине груди. Бечёвки, разумеется, были укреплены моими искрами. При попытке разрубить те топором на чурбаке, сталь вгоняла их в дерево, а при рубке на камне на обычном топоре оставались зазубрины. Так что у инсектов не выйдет их ни порвать, ни разрезать. А пока они станут терять время в этих бесплодных попытках мы их быстренько перестреляем.

– Они идут за нами! Скоро будем рядом с балкой! – раздался в рации голос Шуа. Девушка произнесла всё очень быстро и без позывных.

– Поняли тебя, ждём на месте и готовы к встрече. Отступайте по дну балки. Наверху мы растянули между деревьев верёвки, – передал ей я.

– Ясно.

Через несколько минут раздались один за другим два далёких взрыва. По звуку – меньше километра. Но может быть и дальше, так как деревья глушат.

Девушка с гоблинами появилась примерно пять минут спустя. Первыми неслись коротконогие коротышки, Шуа почти наступала им на пятки и часто оглядывалась прямо на ходу, рискуя запнуться и упасть. Вот она резко остановилась, вскинула оружие и сделала несколько выстрелов, после чего бросилась догонять товарищей.

Ещё минуту спустя на вершине склона балки показались четверо липнов. Они сходу сиганули вниз, не став осматриваться. Видимо, очень желали добраться до троицы обидчиков.

Вдруг Шуа резко остановилась, когда до наших позиций было метров пятьдесят. Я увидел, как она коснулась рации:

– Я хочу их прикончить сама. Разреши мне это сделать, Женя. Это ещё сильнее приманит остальных инсектов сюда. Пусть они видят хоть какого то из нас.

– Чёрт, вот же чудо женщина, блин, – выругался я, затем нажал на тангенту. – Хорошо, но когда они повалят толпой, тут же бежишь сюда.

– Да! – радостно крикнула она.

Липны попытались сходу наброситься на неё и порубить на куски своими руками клинками. Хобгоблинка с лёгкостью увернулась и двумя ударами сабли лишила одного врага головы, а второму разрубила грудь. Третий удар парировала, и блок перевела в атаку, воткнув острие в пасть монстру сантиметров на пятнадцать.

– Народ, не подстрелите эту адреналинщицу, – вновь схватился я за рацию, когда на дальнем склоне показались новые враги. – Иван, вы последними открываете огонь. По команде или когда поймёте, что всё плохо.

– Понятно, – ответила мне рация голосом Ивана.

Между тем Шуа расправилась с последним из четвёрки липнов. Уходить она даже не подумала. Осталась на месте, ожидая новую партию врагов. Вряд ли из за своеволия, скорее всего, поддалась азарту, который вскружил ей голову.

– Шуа, назад! – рявкнул я по рации.

Девушка сильно вздрогнула, что было заметно с моего места, после чего развернулась и бегом бросилась ко мне. За ней устремились инсекты. Среди шести липнов был один вуурш.

Защёлкали первые выстрелы. На такой незначительной дистанции ни одна пуля не пролетела мимо. Богомолы поп а  дали подрубленными снопами, за ними, получив несколько попаданий, повалился человекоскорпион. Кто то из них ещё дёргались в агонии, когда в поле зрения показалась новая партия врагов. И их было порядком. В балку они потекли, как живая волна, двигаясь почти плечом к плечу.

Я схватился за рацию:

– Иван, давай!

И почти сразу же зарокотал «максим». Товарищ стрелял короткими очередями, крепко держа рукоятки и водя стволом из стороны в сторону. На таком близком расстоянии тяжёлые пули прошивали по несколько липнов, отрывали им конечности и головы.