– Ты что?! А душу спасать?

– Душу? – Никита глянул почему-то на очкарика. Тот стоял в палатке, уже выпрямившись, по колено заваленный коробками и битыми бутылками. Ногой он колотил в пол, где была дверь.

– Замуровали, демоны, – хихикнул Ярик. – А все зависть. Как думаешь побеждать этот грех?

Никита, конечно, вспомнил, зачем пришел, а все равно было как-то странно. Парня надо спасать, но неужели тогда, – ...дцать лет назад, без Никиты не справились?! Неужели палатку никто не поставил на место и очкарик умер там с голоду, заваленный шоколадками по пятьсот рублей?

– А сам он не освободится?

– Сам освободится к концу смены, а греха не победит. Зависть в матери твоей не утихнет от этого, понимаешь?

– Так мне за ней бежать?

– Делай что-нибудь, не рассуждай! Ночь короткая...

Ничего себе: «Делай что-нибудь!» Для начала парня все-таки нужно вытащить. Никита вспомнил разговор в сквере: «Хозяйка комка – тетка Славкина, сама в соседнем работает». И пошел гулять по соседним палаткам, заглядывая в каждую. Торговали в основном женщины: и помоложе, и постарше, и как тут найдешь нужную?! Эта тетка тоже хороша, ее киоск перевернули, а она где-то рядом сидит и не видит...

– Ярик! Помоги! Ты же знаешь, где она. Эта...

– Тетка его? Вон она. – Ярик показал на женщину в одной из соседних палаток. – А зачем тебе?

– Сам как думаешь? Позову ее, пусть сама свой товар выручает. И парня заодно.

– А зависть?

– Вот заладил! Сначала парня освободим, потом думать будем.

– Это твое заднее слово?

Странный какой-то демон.

– Нет, блин, переднее. Давай сперва очкарика спасем, у него тоже душа есть.

Ярик пожал плечами, подобрал камушек и кинул в палатку, где сидела тетка Славика.

Она как будто этого и ждала: глянула в окно, увидела перевернутый комок, выскочила, подбежала, постучала в окно:

– Славик! Цел?

Что он там отвечал, слышно не было. А тетка обежала соседние палатки и вернулась с четырьмя коллегами. Три женщины и парень. Неужели перевернут? Никита шагнул вперед, но Ярик одернул его за штанину и так выразительно посмотрел, что Никита даже устыдился своего порыва. Если он невидимый и бесплотный, вряд ли сможет помочь.

К счастью, компания его матери бросила домкрат, когда уходила, так что подняли палатку быстро и почти так же легко.

– Слава богу! – Славик выскочил, как будто на пожар. – Представляешь, приколисты: одна забалтывает, другие переворачивают...

– Кто?! – Тетка и продавцы, кажется, спросили хором.

– Да ребята из школы. Покоя им не дает то, что я, видите ли, работаю.

У тетки вдруг стало очень нехорошее лицо:

– Ты что же, с дружками разобраться не можешь? Да они мне одного товару испортили лимонов на десять! Я-то думала, хулиганы, бандиты, а это, оказывается, шутки у вас такие!..

Славик потупился. Продавцы расходились по своим палаткам, а тетка продолжала его распекать:

– Что же ты наделал! Отец за тебя не расплатится.

– Я отработаю.

– Не будешь ты здесь больше работать! Не дорос до работы еще.

И сразу стало жарко. В буквальном смысле.

– Неплохо, неплохо. – Гамигин бродил по крыше, подбрасывая в руке два оставшихся уголька. – Долго думаешь, но ничего, справился. Будешь в аду занимать руководящий пост... Шучу.

Никита и Ярик сидели перед ним на перилах. Жарко... Ах да, куртка, сейчас же май! Никита снял, и она тут же растворилась в воздухе.

– Не понял?! Что, получилось?

– Ну да, – кивнул Ярик.