Где-то над самым домом оглушительно громыхнуло, тут же сверкнула молния.

Дина жалобно пискнула и присела, прикрывая уши руками.

– Надо же, – растерянно прошептала Лена, осторожно высовывая под дождь руку, – а я думала, мне показалось.

– Погодка как по легенде, – Светлана непроизвольно поежилась и отступила назад в холл. – И даже молнии такие же страшные.

Гришка хмыкнул:

– Не глупи! Обычный весенний дождь. И вообще, нам пора!

– П-прямо с-сейчас? – с ужасом спросила Дина и втянула голову в плечи. – У меня же з-зонта нет!

– Ничего, не сахарная, не размокнешь, – Гришка натянул на голову капюшон плащовки и сбежал с крыльца. – Меня, например, дома ждут! А нам еще к Таечке заходить…

– Ладно, Дин, добежим. Это же рядом, – Сергей снял куртку и набросил на плечи девочки.

Лена фыркнула и пропела:

– Какие нежности при нашей бедности!

Она слетела с крыльца и жизнерадостно захохотала, выплясывая под прохладными, но уже почти летними струями дождя. А потом рванула к соседнему дому, смутно просматривающемуся сквозь пелену воды. К той самой высотке, где жила Таечка.

На бегу Лена весело смеялась. Почему-то казалось – все неприятности позади.

* * *

Таечка их приходу по-настоящему обрадовалась. И хотя мамы снова не оказалось дома, дверь она все же открыла. И звонко поздоровалась с каждым, с радостным волнением рассматривая ребят: гости к ней приходили редко.

Почти никогда.

Играть роль хозяйки Таечке нравилось. Провести гостей в комнату, как мама, предложить им сесть…

У нее все здорово получалось!

Увидев Гришку, девочка разулыбалась и стала осматривать комнату. Щенка не нашла и разочарованно спросила:

– А где Тимка?

– Мы же со школы, – серьезно сказал Лапшин. – Тимку я как-нибудь в выходные приведу, лады? И потом – видела в окно, какой жуткий дождище? Сейчас только за этим обормотом и ехать!

Таечка кивнула, доводы гостя показались ей уважительными. Но она снова вопросительно посмотрела на Гришку.

– О дружке волнуешься? – усмехнулся Лапшин. – Зря. Он с нами.

Гришка подмигнул раскрасневшейся от волнения девочке и, пошарив за пазухой, достал клоуна. Таечка восторженно взвизгнула и протянула руки.

Лена снисходительно фыркнула. Дина со Светланой рассмеялись. Сергей внимательно наблюдал, его интересовала реакция малышки: дети чувствуют многое инстинктивно, как… тот же Гришкин щенок!

Заполучив свое сокровище, Таечка еще минуту счастливо улыбалась. А потом вдруг осторожно положила игрушку на стул.

– Ты чего? – удивилась Лена.

Таечка подняла на нее стремительно набухающие слезами ярко-голубые глаза, ее губы дрожали:

– Почему он сердится?

– Кто сердится? – не поняла Лена.

– Он.

И малышка ткнула тонким пальчиком в сторону стула.

– Почему сердится? – изумленно посмотрела на девочку Парамонова. – Ты же нам говорила, он – грустит.

– Был грустным, – Таечка сквозь прорвавшиеся слезы с трудом выговорила: – А теперь – злой.

И заревела в голос.

Ребята растерялись.