-  Хикару! Так и я слышал о тебе.

    -  Меня знают многие.

    Тосио бросил в кипящее пальмовое масло мускулы гребешка, снял сковородку с переносной газовой плитки, поставил на конфорку кофейник. Хикару не видел его - бетонный козырек причала закрывал Тосио, - он по звукам воссоздавал все действия человека.

    -  Извини, я схожу за кружкой и столом. Надеюсь, ты позавтракаешь со мной?

    В ответ раздалось подобие смеха и голос:

    -  Хикару не пьет кофе. Он только съел макрель.

    -  Ну, а я выпью. Я сегодня нарушил порядок первой половины дня, и все потому, что так слепо доверился машине.

    -  То, что я приплыл к тебе, тоже мешает твоим занятиям, я знаю. Хотя вы, люди, сделали своими руками столько, что можно и остановиться. Побеждены Большие Звезды и крохотные водоросли. Они еще есть в Лагуне, но с каждым восходом солнца их становится все меньше; скоро они исчезнут совсем. Даже дети Великого Кальмара ушли в вечный мрак океана, где их жилище. Все уступает место человеку.

    Голос механического переводчика звучал ровно, бесстрастно, и все же Тосио передавалось волнение Хикару, его восхищение перед мощью человека и его грусть, что он окончательно завоевывает и океан.

    Тосио, проглотив своих моллюсков - они изрядно подгорели - и выпив чашку кофе с бисквитами, спустился к воде вымыть посуду. Хикару подплыл и, наблюдая за движениями его рук, говорил, хотя по выражению его физиономии этого сказать было нельзя, до того она казалась спокойной, неподвижно-улыбчивой. Хикару находился недалеко от гидрофона, и из стеклянной кабины на причале доносился жестковатый голос, запрограммированный в компьютере; на этот раз Джон хорошо справлялся с работой.

    -  Долгое время, - говорил Хикару, - многие движения твоих братьев и сестер казались мне лишенными смысла… - Хикару умолк и вопросительно уставился на Тосио.

    Тосио улыбнулся, сидя на корточках; в одной руке он держал сковородку, в другой - белую фарфоровую кружку. Он ответил:

    -  Не все действия человека имели и имеют, как ты выражаешься, смысл. Иногда они приносят беду и человеку и его меньшим братьям.

    -  Слова твои глубоки, как впадина за Барьерным рифом. Люди Моря знают, что не так давно по берегам морей стояли странные сооружения, изрыгающие разноцветный туман, а в море по трубам бежала ядовитая вода. В то время много погибло Людей Моря и, я слышал, ушло раньше предназначенного срока множество твоих братьев. Слыхал ли ты об этом?

    -  Да, Хикару. Много неразумного совершили наши предки, и вот теперь мы исправляем их ошибки и, наверное, делаем новые, которые придется исправлять детям наших внуков.

    Из дома послышался мелодичный звон и голос Джона:

    -  Тосио! Иди скорей, тебя ждут Костя, Ив, Вера, Антон и Наташа.

    При упоминании Наташи у Тосио похолодело в груди, сердце томительно сжалось, и он, извинившись перед Хикару, взлетел по трапу, едва касаясь ступенек носками ног.

    На экране видеофона он увидел милые его сердцу лица и сразу определил, что все они находятся в движении. Костя, Ив и Наташа летели на авиетке, а Вера и Антон мчались на катамаране. Увидев его, они радостно завопили, перебивая друг друга:

    -  Мы к тебе!

    -  Все!

    -  Где ты запропастился?

    -  Запрашивали аварийный отряд.

    -  К тебе летела санитарная машина…

    -  Не бойся, вернули.