А теперь ему предлагают возможность покончить с безумием, начать все сначала. Но, невзирая на все страдания и боль, он любит свое безумие. Он не может от него отказаться. Рыжий Орк считает себя сильной личностью, и во многих отношениях справедливо. Но в каком‑то смысле он слабак, хотя именно слабаков он презирает больше всего.

Кикаха громко рассмеялся:

– Благодарю вас, доктор Фрейд!

– Как ты меня назвал?

– Не бери в голову. Ты хоть и не человек, но отлично разбираешься в человеческой психологии.

– Я убежден, что между двумя видами разумных существ не может быть кардинальной разницы. Как, впрочем, и между отдельными особями внутри одного вида.

– Возможно, ты прав. И все же факт остается фактом: я предложил Рыжему Орку самое мягкое наказание, учитывая все, что он натворил. А он не соглашается его принять. Такие дела.

Хрууз закатил свои огромные глазищи к потолку. Кикаха не мог понять, что это означает. Презрение? Недоумение по поводу загадочности человеческой натуры?

– Рыжий Орк хотел посеять в твоей душе сомнения на мой счет, – сказал Хрууз. – Надеюсь, ты понимаешь, что все его инсинуации – сплошная ложь.

– Ну конечно! Мне его намерения ясны, – откликнулся Кикаха. – Его хлебом не корми – дай только подложить кому‑нибудь свинью.

“Чертов Рыжий Орк! – подумал он про себя. – А ведь он просто вытащил из глубины моего подсознания червей сомнения, что давно уже там кишели. Подозрение точит мой мозг постоянно – и все‑таки у меня не было никаких оснований подозревать Хрууза в дурных намерениях. Не было и нет. Нужно просто выкинуть совет Рыжего Орка из головы… Хотя ведь и Манату Ворсион говорила что‑то в том смысле, что я слишком доверяю Хруузу. Правда, она тут же признала, что для подобного замечания у нее нет оснований. С другой стороны, не стоит доверять никому, пока не пройдешь с ним огонь и воду… и даже когда пройдешь.

Обычно я подозреваю всех и каждого так же естественно, как дышу. Но у Хрууза такие веские основания для ненависти к властителям, что сомневаться в ней просто грешно. А может, он ненавидит не только тоанов, но и всех людей? Может, он такой же безумец, как и Рыжий Орк, просто лучше скрывает свои чувства? Да нет, Хрууза мне не в чем обвинить. Просто не в чем.

Ну а если он все‑таки затевает какую‑нибудь пакость? Как узнаешь? Откуда мне знать, что он думает и чувствует на самом деле? Я мог бы его заточить, убрать с дороги – но мне без него не обойтись, да и потом будет крайне несправедливо сажать его в темницу без всяких оснований.

О! Идея! Попрошу его пройти проверку на детекторе лжи! Нет. Он наверняка способен обмануть машину или наркотик правды с помощью ментальных приемов. Если Рыжему Орку это под силу, то Хруузу и подавно. К тому же его метаболизм и нервные реакции, скорее всего, отличаются от человеческих, и результаты проверки будут некорректны. И вообще, если я обращусь к нему с подобной просьбой, то тем самым нанесу смертельную обиду. Я просто не могу этого сделать. А может, нужно через “не могу”?”

Он взглянул на Хрууза, пытаясь разгадать, что творится в голове этого кузнечика.

– Когда ты собираешься казнить Рыжего Орка? – спросил Хрууз.

– Не знаю, я еще не решил. Его, конечно, нужно казнить. Но я ненавижу убивать – это моя слабость, – а убить мне его придется самому: нажать на кнопку и пустить в камеру газ или как‑то по‑другому, неважно. Я не стану поручать это яому‑то еще. Так поступают только трусы.

– Не согласен, – откликнулся Хрууз. – Разве ты собственноручно убиваешь животных, которых подают тебе на обед?

– Как правило, да, хотя в чем‑то ты прав.