«А не может ли она быть его побочной дочерью?» — вдруг осенило Филиппа. Этим объяснялось бы ее сверхъестественное сходство с портретом. Но как разузнать это? Не может же он взять и спросить Хендрикса, не произвел ли тот на свет тридцать лет назад незаконнорожденное дитя, а если произвел, то что потом сделал с ним?

И почему Маргарет ничего ему не сказала о портрете? Неужели она знала, почему так похожа на изображенную на нем женщину? «Объяснение это вполне правдоподобно», — подумал он, и тревога, как стрела, пронзила его.

Как только он закончит свои сегодняшние дела в парламенте, он пошлет курьера во Францию к сыскным агентам и велит им узнать о ней все, что можно. И для начала они должны допросить Гилроя.

Поскольку Гилрой, судя по всему, действительно ее родственник, он должен знать о ее происхождении. Может быть, он даже сможет пролить свет на загадку портрета Хендрикса.

Филипп нахмурился. С Маргарет связано слишком много загадок, но он обязан из разгадать.

Глава 19

— А глаза ваши соперничают своим блеском со звездами, леди Чедвик, — сказал Дэниелс, кружа Маргарет в вальсе.

Маргарет улыбалась так, будто улыбка была крепко приклеена к ее лицу, и старалась не зевнуть.

«Почему он разглагольствует в таком напыщенном стиле? — удивлялась она. — Потому что считает, что всем женщинам хочется слышать комплименты, и чем они цветистее, тем лучше? Или его комплименты преследуют иную цель? Может, он думает, что если станет при каждой встрече выливать на меня целый соусник грубой лести, я буду и дальше помогать ему в погоне за Друзиллой?»

Этого Маргарет не знала. На самом деле она могла утверждать с уверенностью только одну вещь, касающуюся Дэни-елса, — что он хочет жениться на Друзилле. И что у него нет денег. По крайней мере денег по понятиям высшего общества. Но какие-то деньги у него есть. Он всегда очень модно одет, и хотя Маргарет находила его стиль слишком кричащим, она понимала, что такие крайности в моде стоят недешево.

Мало того, он снимает комнаты в Олбэни. а это заведение для джентльменов, и комнаты там тоже не дешевые.

— Ваше белое платье заставляет поверить, что вы — греческая богиня. — Дэниелс произнес эти слова так, словно преподнес ей подарок.

— Очень надеюсь, что нет! — Мгновенная реакция Маргарет удивила его, и от смущения он сбился с ритма.

— Греческие богини не славились верностью, — пояснила она, когда они снова поймали ритм.

— А как же Пенелопа? Она много лет ждала, когда вернется ее муж.

— Двадцать лет, но она не была богиней. Это была просто бедная брошенная жена человека, у которого не хватило ума оставаться дома, где ему положено быть!

Глаза Дэниелса от ее язвительного тона расширились.

— Ах, леди Чедвик, вы действительно оригиналка. — Ее настороженный слух уловил, что смех его звучит вымученно.

«Если бы он только знал, до какой степени я оригинальна, — смущенно подумала Маргарет. — Наверное, во всей Англии я — единственная незаконнорожденная графиня».

— Я буду вам благодарен до самой смерти за вашу невероятную доброту к Друзилле и ко мне. Боюсь, без вашей помощи нас бы разлучили, и наша любовь была бы брошена в пыль и увяла там.

Маргарет слегка улыбнулась, размышляя, будет ли он изъясняться в таком же стиле и после того, как они с Друзиллой обвенчаются.