— Дедушка и бабушка прощают тебе все. Мама боится хоть в чем-то ущемить твою независимость. И ты, мисс Джейн Картрайт Гудэкр, рискуешь превратиться в капризную маленькую стерву.

При упоминании своего имени девочка моргнула. Ее огромные глаза смотрели сквозь него.

Коб ожидал, что Алиса вмешается и отпустит какую-нибудь колкость, но она промолчала, и он продолжал:

— И я не был бы папой, если бы позволил этому случиться и не научил тебя самому важному: мы не всегда получаем то, чего хотим больше всего в жизни.

Алиса с такой силой сцепила пальцы, что они побелели.

Коб не решился посмотреть на нее. У него бы все перевернулось в душе, если бы сейчас он увидел ледяные глаза деловой женщины. Он знал, как сильно Джейси хочется иметь пони. И это его вина. Он первый подал ей эту мысль. Сейчас все должно быть улажено.

— Дорогая, твоя мама и я не согласны в том, почему не будет пони. Но мы согласны в том, что его не будет.

Он подхватил ее на руки. Джейси брыкалась изо всех сил.

— Нет. Мой пони. — Крупные сердитые слезы катились из глаз. Лицо покраснело.

Когда он прижимал маленькое тельце к груди, она хмуро смотрела на него и между всхлипываниями, уставив обвиняющий палец ему в нос, повторяла:

— Не смешно.

— Правильно. Я тоже думаю, что сейчас, девочка, я для тебя ни капельки не смешно. — Он обнимал ее крепко и нежно, ладонью поддерживая голову. — Но меня это не беспокоит. Мне все равно, считаешь ты меня смешным или нет. Я твой папа. И сейчас самое время нам всем это понять.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Джейси дулась всю дорогу. Алиса тоже вела себя как-то странно.

Последние три недели она строго соблюдала расписание его ежедневных лечебных упражнений. Сегодня уже на полчаса опаздывала. Интересно, придет ли она вообще, думал Коб.

— Я провинился, детка, — сообщил он дочке и опустился на колени. Маленькая егоза крутилась рядом. Упершись ладонями в толстый плетеный коврик на полу кабинета, он продолжал: — И сидеть мне теперь в собачьей конуре.

— Ты не собака. — Джейси похлопала его по лбу.

— Спасибо, солнышко.

— Ты пони!

— Правильно. — Коб засмеялся. — Я твой собственный, личный, домашний пони. Но твоя мама, кажется, подозревает, что я всего лишь осел, который носит ковбойскую шляпу. — Произнеся слово «осел», Коб спохватился, но было уже поздно. — Пожалуйста, — сквозь зубы прошептал он и покосился на Джейси, которая, теребя его волосы, делала вид, будто расчесывает гриву пони. — Пожалуйста, не выхватывай одно-единственное слово из всех, что я сегодня сказал. Иначе твоя мама ошпарит меня кипятком.

Джейси потрепала его по шее, словно успокаивая. Она смотрела прямо на него. Толстый пальчик поднялся в воздух.

— Называй меня «смешно», — чуть слышно шептал Коб, — называй меня принцессой, называй меня как угодно, только не…

— Осел.

— О, Боже! — Он закрыл глаза.

— Ты осел.

Он привстал и ткнул себя пальцем в грудь:

— Папа.

— Осел.

— Нет. — Он погрозил ей пальцем. — Я папа.

— Ты ос…

— Нет!

Резкий возглас озадачил девочку. Она вытаращила на него глаза, словно пытаясь решить, что же делать дальше.

— Пожалуйста, Джейси, дорогая, разве ты не можешь называть меня «папа»? — Он провел рукой по волосам, которые за несколько последних недель сильно отросли, и попытался вновь: — Постарайся.