— Да, слонихи с молодняком.

— Никогда прежде не видел здесь слоних, — озадаченно произнес ван Делден.

…Миссия стояла на склоне над тропой. В неверном лунном свете вереница деревянных построек выглядела как театральная декорация; сквозь крыши проросла листва, краска облупилась, а веранда одного из зданий почти совсем развалилась.

«Лендровер» затормозил, нас швырнуло вперед, а потом машина с ревом попятилась; в свете фар возникли две серые громадины. Слоны поджали хоботы под бивни и, задрав головы, напали на нас. Они шли плечом к плечу, загородив дорогу; я видел, как переступают их ноги, но не слышал ни звука, кроме шума двигателя. Под колесами захрустел сушняк, и вдруг нас бросило на пол — багажник врезался в ствол дерева, мотор заглох. Ван Делден выключил фары, нас окутали тьма и тишина. Я боялся пошевельнуться. Вдруг слоны затрубили, резко и очень близко. Кажется, я никогда не слышал более страшного звука.

Тут завыл стартер, мотор заработал снова, и мы двинулись прямо на слонов. Ван Делден давил на клаксон. Я мельком заметил две нависшие над нами громадные головы, блестящие бивни и извивающиеся хоботы. Потом слоны остались позади, и мы помчались по проселку.

Постепенно дорога стала свободнее, но вскоре она резко оборвалась, перерезанная глубоким оврагом. Ван Делден загнал «лендровер» в подлесок и заглушил мотор.

— Дальше пойдем пешком, — сказал он. — Тут всего ничего идти. Наденьте на себя все, что у вас есть: ночь будет холодная.

Ярдов через двести мы оказались на открытом месте, под ногами зашуршала трава. Едва выйдя из леса, тут же наломали веток и разожгли костер, а потом сбились в кучку и принялись пить горячий чай, передавая жестяную кружку из рук в руки.

Глаза у меня слипались. Мери уже спала, завернувшись в одеяло, а Мукунга лежал на спине у костра, тихонько похрапывая.

Я проснулся с рассветом. Мтоме подкладывал в костер новые ветки. Утро было пасмурное и туманное, на траве лежали капли росы. Зеленый склон терялся в облачной завесе. Я слишком замерз, чтобы двигаться. Мери вышла из буша — в наброшенном на плече одеяле она походила на индеанку, ее черные волосы распрямились от воды.

— Ветерок дует, — сказала она.

Склоны постепенно обнажались, в ущелье клубилась дымка, то появлялись, то исчезали скалистые пики. Туманная вуаль унеслась прочь, и далеко внизу показалось озеро Рудольф — огромное водное пространство, которое тянулось на север и на юг, блестя в лучах солнца. Мы увидели голый и бурый вулканический остров, а гряда едва различимых холмов отмечала дальний берег. Озеро было бледно-голубым, с белыми крапинками пены.

Чай уже кипел, и Мтоме сидел на корточках у костра, словно чернокожий жрец, совершающий некое первобытное таинство.

Внезапно рядом со мной оказалась Мери.

— Я видела слонов! — объявила она. Глаза ее сияли. — Они там, в ущелье, на каком-то маленьком скалистом островке, милях в двух отсюда. Похожи на серые валуны, но я видела, что они движутся.

— Значит, есть выход из ущелья…

— Думаешь, это те слоны, которых мы преследуем? — спросила она, и лицо ее омрачилось: если в ущелье могут войти звери, то могут и охотники.

Мукунга полез вниз по скалам, потом что-то крикнул.

— Да, там, внизу, есть слоны, — раздался сзади голос ван Делдена. — Полдюжины, не меньше. Один или два, молодые. Что там говорит Мукунга?

— Кажется, он что-то заметил, — ответила Мери. Ван Делден передал мне бинокль, и я отчетливо увидел слонов.