***

— Мы с пустыми руками возвращались, — пояснял Грут, сидя рядом с Прохором. — Все аулы, словно метлой вымело. Только мы не дураки, все как надо оглядели. Аулы уходили в спешке, но организовано. Посуду и тяжелое в походе не брали. Только то, что в переходе пригодится и на первое время поможет.

— Значит степняки знали? — поинтересовался Мак.

Парень слушал в полуха и продолжал зашивать не глубокую, но очень неприятную рану на животе воина, которая косо пересекала живот и уходила на ребра.

— Знали, — кивнул воин. — Как пить дать знали!

— Хорошо, — кивнул темный подмастерье. — Хорошо, что рана не проникающая.

— Чего? — прокряхтел Прохор, поднимая голову.

— Лежи дурак! — рявкнул Гурт. — Тебе сказали — не шевелись!

— Хорошо, что тебе брюхо насквозь не пробили. Только снаружи покромсали.

— Скажешь тоже, — прорычал раненый воин.

— Если бы глубже было — мы с тобой бы не разговаривали.

— Утешил, ничего не скажешь!

— Ты язык то попридержи, — прошипел Гурт. — Это тебе не знахарка какая!

Мак хмыкнул на замечание десятника и поддел ножом нить и обрезал ее, закончив последний шов.

— Сегодня лежать будешь так. Постарайся не шевелиться, — дал рекомендацию парень и достал небольшую деревянную табличку, на которой были начерчены руны.

— Не целебный артефакт, но что смог, — пояснил он прикладывая дощечку к ране, в месте самого глубокого разреза.

Деревяшка засветилась едва заметным зеленым свечением и Прохор зашипел от боли.

— Жгет! Жгет етить его через колено, да в мать по имени...

— Уткнись, говорят тебе! — прошептал Гурт. — Вы на свой счет не берите, мастерю Он не со зла, от боли...

— С этим все. Еще кто-то остался?

— Только молодой — Фед, но у него ран нет. Целым вышел.

Мак кивнул и, спрятав остатки ниток в кожаную сумку, взял небольшой бурдюк с водой.

— Дальше, что было? — поинтересовался парень, взглянув на десятника.

— А дальше сотник нас обратно повел. На подходе, в горах нас пернатые встретили. Наездники Чун-го, сотник сказал. Только вот среди них один маг был. — Гурт стиснул челюсти и хрустнул кулаком. — Они нас как мышей в чистом поле гонять начали. Кого магией накрыло, кого на копье взяли.

— Сколько было наездников?

— Четверо было, но нам на две сотни хватило с гаком.

— Луки, стрелы?

— Сразу за них взялись, — кивнул бывалый воин. — Только толку с них? Ни одна стрела не прошла. Магией прикрывались. У Лумо была одна стрела — Баритонская. Те, что с магией. Он ей одного в горло подстрелил. Два вдоха не сделал как его маг заклятьем пополам разрезал.

— А потом?

— Потом они отошли и раненого с собой забрали, — пожал плечами собеседник. — А мы деру дали, пока они за дружка своего трепетали. Сотник через гору повел, напрямки к заставе. А наш Вар рогом уперся и уговаривать начал ущельями идти. Мол, не спроста тут Чун-го летают.

— И?

— Мы по ущелью не торопясь за Варом пошли. Эти ублюдки пернатые в него трупы скидывали, тех кто через гору пошел. Мы всех сосчитали и там же под камнями по братски схоронили. — Гурт поднял глаза на парня и с хрипотцой в горле ответил: — Отряда глубокого патруля больше нет. Только мы — семь мечей.

Мак кивнул и обвел глазами хмурых воинов, которые собрались вокруг огня.

— Что делать думаете? — спросил он, глядя на суровые лица.

— Выбора не много, — подал голос Вар. — Либо к заставе пробиваться, либо в империю уходить.