Воробышек вскочил, отпрыгнул в сторону и не без гордости: «Вот я какой!», провернул на голове кепку и отсалютовал друзьям. Пора! Я хорошенько дернула за поводки и запустила мяч! Но даже я не ожидала, сколько силы окажется у добрых домашних собачек.

— А-а-а-а! О-о-ой!

Я не прокатилась, а пролетела на роликах через круг, впечаталась в остолбеневшего Воробышка пауком и вместе с ним свалилась… правильно! В фонтан! Обдав народ кучей брызг.

Бррр! Холодно!

Согласна, не самый лучший способ завязать знакомство с красивым парнем и не самый умный поступок, зато гарантированно, что он меня запомнит!

Наверняка Воробышек бы сейчас сказал что-то очень грубое, если бы вместе со мной не погрузился под воду.

Ой, мамочки! Только бы его не утопить!

— 6 —

— Д-д-д-д-д-д-д-д-д! В-в-врагу не сд-д-дае-ется наш горд-д-дый В-в-варяг! П-пощад-ды никто-о трам-пам-па-ам пам!

Мы с Вольной стояли под дверью родительской квартиры, пританцовывая на месте, я отстукивала зубами чечетку и, улыбаясь от уха до уха, пыталась нажать замерзшим пальцем на дверной звонок. Отыскать ключи в мокром рюкзаке оказалось выше моих способностей.

— Вот это мы вытворили с тобой, Волька! — я хрюкнула носом и, взглянув на терьера, засмеялась. И тут же ужаснулась себе, приложив ладонь ко рту: — Кошмар!

Дверь открыла старшая сестра и, завидев меня, оторопело застыла.

— О, Господи! Умка, что с тобой?

Я была мокрой, замерзшей и, кажется, обалдело-обескураженной своим поступком. Но неожиданно довольной.

— Я это сделала, Светка! Сделала! С ума сойти!

— Чего? Что ты сделала? — глаза сестры округлились, а взгляд изумленно прошелся по мне. — Попала под дождь? Облила себя водой, поддержав дурацкий флешмоб? Катька, — Светка, вдруг испугавшись, шагнула вперед и приложила ладонь к моей щеке, — ты же замерзла как ледышка! И насквозь мокрая!

Бросаться на шею сестре было жестоко, хотя ужасно хотелось. Я въехала на роликах в квартиру, хлопнула дверью и упала в прихожей на пуф. Призналась счастливо:

— Я его чуть не утопила, Свет! В фонтане в «Трех китах»! И народу там было — жуть! А потом сбежала! Он даже понять ничего не успел!

— В фонтане?! Он?! — Красивые брови сестры вздернулись вверх, но почти сразу же нахмурились. Небольшой кулачок уперся в бок. — Кать, судя по тому, как захватывающе ты об этом говоришь — очень зря не утопила! Признавайся, какой хорек посмел тебя обидеть? И, главное, за что? Я ему башку оторву!

И ведь оторвет — это же Светка! Обожаю свою сестру!

— Нет, ты не поняла. Это я! Я его обидела! Уф, Света-а, — выдохнула, — чего буде-ет! Кажется, я объявила войну.

— Кому?

— Всем!

Светка заморгала, совсем как Лялька, но быстро пришла в себя. Еще раз ощупав мой лоб, строго заглянула в глаза.

— Так, а ну-ка рассказывай! — скомандовала, сдергивая меня с пуфика и вытряхивая из куртки. — Но прежде марш под горячий душ! Нам только воспаления легких не хватало! Жду тебя с новостями на кухне! И поторопись, чтобы родители не застали тебя в таком виде — их умную и взрослую дочь!

— Ага!

Я и правда продрогла до косточек, в роликовых коньках булькала вода, но устоять под душем, когда тебя распирает во все стороны от собственной выходки — просто невозможно! Наскоро вытершись, я замоталась в халат, сбегала в свою спальню за очками и, впрыгнув в теплые носки, примчалась на кухню.

Светка, убрав длинные светлые волосы в хвост, уже успела покормить Вольку, и теперь стояла у плиты, отпихивая от себя ногой, ластившегося к ней кота Партизана.