***

— Шампанское, «Поль Массон», правда, не мое — хозяина, бар у него что надо, и куча напитков покрепче.

— Тащи «Поль Массой», — улыбнулась она. — Я умоюсь с дороги, и посидим на кухне, ладно? Я не надолго.

Ираклий открыл бутылку французского вина, похожую больше на маленький графинчик без ручки, налил в рюмки, нарезал сыр ломтиками, лимон, достал конфеты. Подумал и переоделся, чувствуя себя в халате скованно.

Мария вышла из ванной свежая и бодрая, будто смыла с себя не только дорожную пыль, но и усталость. Они устроились на кухне, выпили по глотку вина, женщина пососала ломтик лимона и улыбнулась в ответ на красноречивый взгляд хозяина.

— Я могу есть лимоны килограммами. Кстати, в лимоне больше сахара, чем в клубнике.

— Я знаю, — кивнул Ираклий, — но в клубнике нет лимонной кислоты. Ну, рассказывай, где была, что видела, с кем встречалась.

— Была я в двух местах: в Сергиевом Посаде и в Брянской губернии, встречалась с Круговым. — В глазах Марии мелькнула тень какого‑то воспоминания, они на мгновение стали грустными. — Дала ему оберег‑талисман для лечения Лизы.

Если не поможет, придется просить волхвов, чтобы они провели обряд кресения.

— Обряд чего?

— «Крес» — по‑древнерусски «огонь», обряд очищения огнем.

Ираклий едва сдержал вздох облегчения, обрадованный тем смыслом, который стоял за словами Марии. Гостья заметила это, но не подала виду.

— Егор с тоски влез в местные бандитские разборки, тебе с Панкратом придется к нему наведаться, помочь.

Ираклий смутился, вспомнив, что сам два часа назад затеял выяснение отношений с бандитами из «охранной» фирмы.

— Я готов в любой момент.

— Я скажу, когда будет нужно. Кроме укрощения бандитов в Жуковке, вам надлежит заняться храмом Черного Лотоса. Хотя я, вероятно, превышаю свои полномочия. Об этом вам должен сообщить другой человек.

— Кто?

— Координатор Замысла. В России образована структура, которая призвана бороться с расползанием по стране печати Сатаны, с криминалом, создавая такие условия, в которых темным силам было бы невыгодно, невозможно заниматься своим бизнесом.

— Сопротивление, что ли?

— Сопротивление в том числе, как фактор русского этнического пространства.

Структура эта называется Катарсис.

— Очищение…

— Именно так, полковник. Приятно иметь дело с образованным человеком.

Ираклий не обиделся на иронию Марии.

— И как же намерен действовать ваш Катарсис?

— Он уже действует. Тебе все расскажет координатор. Я же могу только дать предварительные пояснения. Так как против нас действует система, хорошо подготовленная и разветвленная сеть обработки сознания людей, Катарсис организует свою систему, которая будет сражаться не с людьми, а с линиями их намерений.

Ираклий скептически поднял бровь.

— Как это возможно реализовать практически?

— Помнишь рейд наших десантников в Косово, оказавшийся совершенно неожиданным для натовцев? Это пример того, как надо бороться с линиями намерений. НАТО не намеревалось пускать наших миротворцев в Югославию, мы позаботились об этом сами. Остальное узнаешь в свое время. Я ухожу, жди гостя.

Мария встала. Ираклий поднялся тоже, растерянный и злой, проводил ее до двери. Она погладила его пальцами по щеке, улыбнулась с изрядной долей грусти, шагнула за порог, потом вдруг вернулась, поцеловала его и убежала.

Постояв с минуту в ступоре, Ираклий невольно потрогал губы пальцем, покачал головой и закрыл дверь, пытаясь упорядочить сумбур в душе.