— Да ладно тебе, Пламя, — усмехнулся, расправляя плечи, гигант, все еще скрывающийся под плащом с непомерно большим капюшоном. — Свобода, она опьяняет. Никто не захочет вернуться обратно в ямы или на каменоломни. Уж лучше умереть, сражаясь.

— А еще лучше от старости. Но это нам не грозит, — сказал я, отходя от основной группы. — Успевайте, успевайте, только сегодня, только у нас огромная распродажа! Доспехи и снаряжение по нулевой цене!

— Эй, ты что задумал, урод?! — вскрикнул дварф, когда я начал потрошить его сородича, снимая доспехи. — Это собственность клана Малфегат!

— Да? А я как-то об этом не подумал. Наверное, нужно будет ярлык замазать, — усмехнулся я, поднимаясь с кирасой. — Эх, задник помят. Ну ничего, обожжем от инфекции, а вторую пластину возьмем с другого тела. Вы не поняли? Мне плевать на ваши кланы, и всем здесь плевать. Это город Распорядителя! Вы не выйдете из испытания, только вперед ногами, и не сможете купить новых вещей снаружи. Так что…

— Вы можете снимать оружие и доспехи только с убитых вами. Остальное — собственность Распорядителя, — строго сказал ангел. — Если не помнете, кого убили, мы вам подскажем.

— Глазастые? — усмехнулся я, бросив кирасу обратно и переходя от тела к телу.

— Так нельзя, всю собственность должны унаследовать благородные дома, — настойчиво проговорила эльфийка. — Включая рабов!

— Хм, а что полагается за убийство вне испытания? Может, штраф? Так мы выплатим.

— Смерть за смерть, — улыбнулся ангел. — И это касается всех, независимо от статуса или важности дома. Любой конфликт будет пресечен быстро и безжалостно. Вы все кандидаты в герои, собственность вечного Играющего бога.

— Мы служители Матери бездны! — гневно выкрикнула эльфийка, но инструкторы лишь заржали в ответ на ее слова. — Грязные еретики, ничего, этот проклятый город — последний оплот вашей ложной веры!

— Все ее благословение в утробе материнской, — поддержал служительницу культа начальник артели. — Святилища Матери неугасаемо сияют в глубине!

— С удовольствием посмотрю, что с вами станет после первого захода, — хмыкнул тифлинг, руководя группой слуг, забирающих трупы.

— Э, стоп! Та эльфийка моя! — крикнул я, увидев, что обожженный труп пытаются унести.

— Не трогай, смерд! — взревела культистка. — Руки прочь от сестры!

— Подойди и возьми, — улыбнулся я, поддерживая пламя на теле. Подавшаяся было вперед эльфийка, осталась за спинами дварфов, позволяя мне спокойно снять все ценное. Толку от этого оказалось немного, но по результатам раунда мародерства я обзавелся двумя неплохими мечами, кирасой, ботинками и перчатками. Немного огня — и они стали черными и чистыми.

Чуть убавив пламя, я отошел от гневно смотрящих друг на друга группировок и начал прилаживать новую броню, в два слоя накладывая доспех на левую ногу и руку. Что-то мне подсказывало, что просто бегать и толкаться долго не выйдет. Дальше придется сражаться куда более ожесточенно, и, учитывая мое неумение обращаться с мечами и прочим холодным оружием, кроме ножа или кинжала, есть только один способ — выдержать первый удар. Чтобы после убить самому.

Я убил. Снова. Пусть я сделал это из необходимости, это только моя вина и мой выбор.