7  О Музы, к вам я обращусь с воззваньем!

О благородный разум, гений свой

Запечатлей моим повествованьем!

10  Я начал так: "Поэт, вожатый мой,

Достаточно ли мощный я свершитель,

Чтобы меня на подвиг звать такой?

13  Ты говоришь, что Сильвиев родитель,

Еще плотских не отрешась оков,

Сходил живым в бессмертную обитель.

16  Но если поборатель всех грехов

К нему был благ, то, рассудив о славе

Его судеб, и кто он, и каков,

19  Его почесть достойным всякий вправе:

Он, избран в небе света и добра,

Стал предком Риму и его державе,

22  А тот и та, когда пришла пора,

Святой престол воздвигли в мире этом

Преемнику верховного Петра.

25  Он на своем пути, тобой воспетом,

Был вдохновлен свершить победный труд,

И папский посох ныне правит светом.

28  Там, вслед за ним. Избранный был Сосуд,

Дабы другие укрепились в вере,

Которою к спасению идут.

31  А я? На чьем я оснуюсь примере?

Я не апостол Павел, не Эней,

Я не достоин ни в малейшей мере.

34  И если я сойду в страну теней,

Боюсь, безумен буду я, не боле.

Ты мудр; ты видишь это все ясней".

37  И словно тот, кто, чужд недавней воле

И, передумав в тайной глубине,

Бросает то, что замышлял дотоле,

40  Таков был я на темной крутизне,

И мысль, меня прельстившую сначала,

Я, поразмыслив, истребил во мне.

43  "Когда правдиво речь твоя звучала,

Ты дал смутиться духу своему, -

Возвышенная тень мне отвечала. -

46  Нельзя, чтоб страх повелевал уму;

Иначе мы отходим от свершений,

Как зверь, когда мерещится ему.

49  Чтоб разрешить тебя от опасений,

Скажу тебе, как я узнал о том,

Что ты моих достоин сожалений.

52  Из сонма тех, кто меж добром и злом,

Я женщиной был призван столь прекрасной,

Что обязался ей служить во всем.

55  Был взор ее звезде подобен ясной;

Ее рассказ струился не спеша,

Как ангельские речи, сладкогласный:

58  О, мантуанца чистая душа,

Чья слава целый мир объемлет кругом

И не исчезнет, вечно в нем дыша,

61  Мой друг, который счастью не был другом,

В пустыне горной верный путь обресть

Отчаялся и оттеснен испугом.

64  Такую в небе слышала я весть;

Боюсь, не поздно ль я помочь готова,

И бедствия он мог не перенесть.

67  Иди к нему и, красотою слова

И всем, чем только можно, пособя,

Спаси его, и я утешусь снова.

70  Я Беатриче, та, кто шлет тебя;

Меня сюда из милого мне края

Свела любовь; я говорю любя.

73  Тебя не раз, хваля и величая,

Пред господом мой голос назовет.

Я начал так, умолкшей отвечая:

76  "Единственная ты, кем смертный род

Возвышенней, чем всякое творенье,

Вмещаемое в малый небосвод,

79  Тебе служить – такое утешенье,

Что я, свершив, заслуги не приму;

Мне нужно лишь узнать твое веленье.

82  Но как без страха сходишь ты во тьму

Земного недра, алча вновь подняться

К высокому простору твоему?"

85  "Когда ты хочешь в точности дознаться,

Тебе скажу я, – был ее ответ, -

Зачем сюда не страшно мне спускаться.