– Не могу себе представить, что будет потом. Так что большое вам спасибо. Знаем мы эти штучки! Развелись тут всякие волшебники-моралисты, коим нечем заняться, и оттого-то они только и знают, что пытаются всучить свои изуверские сокровища любому, кто попадется им под руку. Заодно они разделываются с теми, кто, по их мнению, оказывается недостойным. Уж я-то знаю, на сколько я потяну в их глазах!

– Корвас, находящийся перед вами предмет создал самый обыкновенный человек. Удивительными качествами шкатулку наделил отнюдь не волшебник. Здесь, в нашем храме, мы мало говорим о чем-либо другом. В свое время Олассар доверил нам эту вещь. Многие жрецы верят в то, что эта шкатулка – либо сам бог, либо обиталище бога. Или что бог хотя бы однажды прикасался к ней.

В ответ на объяснения жрицы я только расхохотался и замахал руками.

– Это было бы еще хуже, верно? Насколько я припоминаю весь пантеон богов, сами боги куда более фанатичны, чем любой из нас, простых смертных. Думаю, что даже самые милосердные боги в следующее мгновение лишили бы меня жизни.

– Послушайте, Корвас! То, что вы думаете о себе, и то, кто вы на самом деле, – совершенно разные вещи. Запомните вот что: я не могу солгать вам, а вы, в свою очередь, не можете солгать мне.

– Ужасная это судьба для торговца коврами, – откликнулся я.

Однако сказанное Синдией было истинной правдой – я не способен солгать ей. То есть попытался было, но потерпел неудачу. Еще раз посмотрев на удивительную шкатулку, я медленно покачал головой, мысленно представив себе, что еще может в ней оказаться. Во мне буквально закипала алчность.

– Посоветуй, Синдия, что же мне тогда делать с этой шкатулкой?

Жрица протянула мне заветную вещицу и отпустила руку. Подарок Олассара повис в воздухе и оставался там, пока я не взял его в руки.

– Ваша торговля коврами прекратилась сразу же после гибели марзакских жуков, а также после того, как окончательно лопнуло терпение королевской стражи. Кстати, вас все еще ищут.

– Йоркис – никудышный волшебник. С чего бы это стражникам переворачивать в моей лавке все вверх дном? Только из-за того, что ему не удалось купить летающий ковер?

– Думаю, все дело в том, что он чуть не купил ковер, умеющий ползать.

– И все же почему ищут именно меня? Ведь в бедняцком квартале каждую секунду совершаются сотни самых разных преступлений! Почему же ищут не настоящих преступников, а меня, невинного торговца коврами?

– Вам когда-нибудь доводилось слышать о Пагасе Шэдоусе? – ответила Синдия вопросом на вопрос.

В то же мгновение по моей спине пробежал неприятный холодок.

– Вы имеете в виду капитана Гетеринской стражи?

– Его.

– Разумеется. Кто же не слышал об этом злобном чудовище. – Я намеренно не упомянул имени капитана, сопроводив свои слова бесстрашным, как мне показалось, жестом. – Но ведь я слишком ничтожен, чтобы привлечь его внимание к моей скромной особе.

– Это вы так считаете, Корвас. – Синдия легонько коснулась моей руки. – Йоркис – его тесть.

– О, спасите и сохраните меня, святые небеса! Значит, я покойник! Во всем Городе Бедняков не найти такого уголка, где мне удалось бы спрятаться. – Я схватил руку жрицы обеими руками. – Дорогая Синдия, послушайте мой короткий рассказ. Давным-давно, много лет назад, один торговец продал капитану кусок красной рыбы с душком. Так вот, с тех самых пор этот бедняга болтается подвешенный за большие пальцы ног в жуткой, кишащей крысами темнице где-то под королевским дворцом. А я, по недостатку ума, пытался «нагреть» тестя капитана королевской стражи на несколько жалких рилов.