С одной стороны, Ральд являлся Богом-Разрушителем, легендарным ужасом миров, воспеваемым в сказаниях многие тысячи лет. С другой, всего за несколько веков жизни молодой Элегор умудрился наворотить СТОЛЬКО и ТАКОГО, что его репутация в Лоуленде стала погрознее древних легенд о всяких Вселенских монстрах. Монстры они где-то там, далеко, за границами, которые охраняет сам принц Нрэн, а этот тут, под носом, только позови, но лучше не надо и так явится туда, где меньше всего ждут. Словом, герцог Лиенский стал персональным стихийным кошмаром Лоуленда и не меньшей его достопримечательностью, чем Театр Всех Миров, с той только разницей, что проблем от театра было значительно меньше.

— Привет, Джей! — бодро поприветствовал Элегор принца.

— И тебе привет, — вполне доброжелательно (на данный момент он не злился на герцога, на Новогодье они неплохо покутили вместе, да и лиенского выпили немало) поздоровался принц, шлепнул по плечу Ральда и ловко увернулся от ответного дружеского тумака весьма весомого в исполнении мощных дланей Разрушителя.

— Эй, Леди Ведьма, а куда ты дела Лейма? — вместо навязшего на зубах томного завывания «прекрасного вечера дивной богине!», воскликнул герцог.

— Ладно, поболтайте пока, детки, только не забудь, Элия, ты обещала мне первый танец! Ральд потом подкатывай, я тебя с такой красоткой познакомлю! Леди Ариндина с Новогодья о твоих косичках грезит! — протараторил Джей и растворился в толпе.

— Непременно! — широко ухмыльнулся Разрушитель, шевелюра которого из нескольких сотен черных косичек с бледно-голубыми и ярко-зелеными драгоценными бусинами вилась по плечам рассерженной тучей.

— Ступайте, дедушка, берегите от сквозняков свой тысячелетний геморрой, — крикнул герцог вслед принцу, отыгрываясь за «деток» и, нахально завладев рукой принцессы, сопроводил к свободному дивану в углу, подальше от воздыхателей.

— Тебе какую версию насчет отсутствия Лейма? Официальную или правдивую? — полюбопытствовала богиня, опускаясь на голубой атлас сидения. Складки юбки разлеглись по паркету живописными лепестками цветка. Бело-синий вырезанный в форме сплетения цветущих ветвей веер в руках принцессы, кокетливо раскрылся, загораживая очаровательные уста от глазастых умельцев читать по губам.

— Второе! — решительно потребовал Элегор плюхаясь — именно плюхаясь, а не элегантно присаживаясь (злитесь ревнивые козлы!) на диван на минимальной дистанции от богини. Между черной тканью камзола мужчины и кринолином Элии остался зазор в пол миллиметра. Ральд приземлился с другой стороны.

— Какой вы принципиальный, герцог, — не то восхитилась, не то посетовала принцесса. — Не доведет вас эта опасная наклонность до добра!

— Я туда и не стремлюсь, — беспечно отмахнулся Элегор. — Добро — это так занудно и скучно, а я люблю, чтобы было интересно!

— Чем опаснее, тем интереснее, — дернув уголком рта, поддакнула богиня.

— Точно, — на полном серьезе подтвердил герцог, для которого эта пара слов давно стала синонимами, и вторично потребовал ответа. — Так куда ты подевала Лейма?

— О. все дело в том, что я запланировала прилюдно изнасиловать вас двоих, а кузен решил избегнуть сего отвратительного его ранимой натуре зрелища и, укрывшись в стенах личного кабинета, занялся деловыми бумагами, — со светлой улыбкой объяснила Элия.

— Тьфу, опять твои шуточки, — ругнулся Элегор почти беззлобно. Он скорее поверил бы, что Элия накинется на лысого Фалька и Рандаста Альерского — парочку мрачных Нрэновых соратников, вообще игнорирующих женщин, или даже на лакея-разносчика, чем на него.