— Эли! — вскрикнула эльфийка и, выпрыгнув из кровати, повисла на шее сестры. — Ты выздоровела! Я так боялась за тебя! Как замечательно, что Лейм и Нрэн смогли тебя спасти! Мне так жаль, что я сама не смогла пойти, я такая слабая и бесполезная, не справилась с болью!

— Что за глупости? Ты умеешь прекрасно исцелять тело, видишь изъян в тонких структурах, а это уже немало. Врачевать же подобные недуги мало кому под силу. Подчас самое главное вовремя поставить диагноз и позвать на помощь. Ты привела ко мне тех, кто сумел помочь. Ты вылечила меня не в меньшей степени, чем Лейм и Нрэн, — серьезно ответила Элия, обнимая сестренку.

— Правда? — недоверчиво уточнила Мирабэль, потершись носиком о плечо кузины и вдохнув такой знакомый, такой успокаивающий аромат.

— Истинная правда, — серьезно подтвердила богиня. — Ты не могла приблизиться ко мне из-за обостренного восприятия деформаций силы, но именно эта чувствительность позволила тебе ощутить происходящее и определить тех, кто помочь в состоянии.

— Неверное, — задумчиво согласилась Бэль и нахмурилась. — Ой, я, наверное, обидела Джея.

— Джея? — удивилась Элия, не понимая с какого бока к ее проблеме примешался пронырливый братец.

— Его. Мы с замочками учились работать, когда колючки закололись и ты закричала. Я не знала, как объяснить все брату, почему-то мне казалось, что Джею ничего говорить нельзя, поэтому я сказала, что пока больше не хочу учиться, и убежала. Как ты думаешь, он на меня сильно рассердился?

— Я не думаю, что брат на тебя обиделся, дорогая, — погладила по спине сестренку принцесса. — У него часто меняется настроение, поэтому на твою перемену он тоже сердиться не должен. Сейчас уже поздно, тебе пора спать, поговоришь с Джеем завтра, но если хочешь, я загляну к нему и объясню, почему ты убежала.

— Хочу, спасибо. Я тебя так люблю, Элия, — тонкие ручки постарались как можно сильнее обнять сестру.

— Я тебя тоже люблю, моя хорошая, — ответила старшая богиня, — а теперь спи, а то не успеешь посмотреть все сладкие сны, приготовленные тебе медовой феей.

— Ага, — успокоенная Мирабэль зевнула, аккуратно прикрыв ротик ладошкой, и, свернувшись клубочком в кровати, мгновенно заснула, прежде, чем сестра подоткнула ей одеяло. Таиса и крошка дикати потихоньку перебрались из кресла под бочок юной хозяйки и тоже сладко засопели.

— Совсем еще дитя, — с мягкой снисходительностью качнула головой Элия, покидая спальню кузины, — надеюсь, Творец, ей не придется повзрослеть слишком быстро.

В чем-то Богиня Любви даже завидовала сестренке, той беззаботной легкости бытия, которую омрачали лишь придирки строгого Нрэна и подколки Энтиора. В семье Бэль любили и баловали. Каждый слуга в замке охотно шел на поводу у веселой шалуньи и потакал ее желаниям. Вспоминая собственное детство, прекрасная принцесса не могла не замечать разницу. Ее, до обретения силы богини и начала расцвета женственности, большинство родственников небрежно игнорировало. Зато потом молоденькой красавице пришлось выдержать немало сражений, чтобы доказать безжалостным, циничным, могущественным мужчинам свою силу и завоевать истинное уважение и любовь. Что ж, Элия не жалела о прошлом, оно стало превосходной школой и закалило характер, отточило до совершенства искусство укрощения и обольщения, сделало из легкомысленной, наивной девчушки прославленную Розу Лоуленда. Вот только иногда богиня задумывалась над тем, какой она могла бы стать, если б ей изначально доставалось столько тепла, заботы и любви, как Мирабэль.

Гирлянда мелких колокольчиков-бубенчиков на входе в апартаменты принца Джея подняла мелодичный трезвон.