Изменить размер шрифта - +
 - Леопольд Иванович Винников из седьмой квартиры, царствие ему небесное, преставился вчера. Позавчера мы с ним еще у подъезда беседовали о сорванном у Васечкиных кране. Вот ведь какую сантехнику некачественную делать стали! Совсем люди божий страх потеряли, а если б дома никого не было? Точно б весь подъезд затопило! Но Господь миловал! Ах, о чем это я… Да, Леопольд Иванович как раз с работы шел, пельмени Мариночке Петровне нес, хозяйственный был мужчина, дай бог каждому. И пропылесосить, и в магазин, и в аптеку, и с собачкой каждый божий день гулял! А вчера сердчишко прихватило и… Ох, самых лучших Господь забирает! - Жаба сама показательно схватилась за необъятную грудь.

    -  Ага, - перестав считать количество упоминаний имени Господнего всуе, с чем-то из всего вышесказанного без всякого энтузиазма односложно согласилась Элька, не без оснований подозревая, что разговоры с Маргаритой Венедиктовной сильно укорачивают жизнь, еще одним наглядным доказательством чего послужил несчастный подкаблучник Леопольдыч, и лаконично поинтересовалась: - Сколько?

    -  Сколько не жалко, деточка, благослови тебя Бог, - переступив с тапочка на тапочек, жалостливо вздохнула Маргаритка, понимая, что посплетничать ей не удастся, и протараторила ненужное уже пояснение: - На цветочки и веночек с ленточкой «От соседей» собираем.

    Нашарив слева от себя на полке в прихожей сумочку, Элька извлекла из ее недр полтинник, мелких, как назло, не было. Жаба взяла денежку, одобрительно кивнула и что-то черкнула в списке. А потом снова заквакала, многозначительно приподняв белесые выщипанные бровки:

    -  Батюшку пригласили, во дворе все честь по чести будет и…

    -  Извините, Маргарита Венедиктовна, я неверующая, - с ходу открестилась Элька от попыток навязать ей присутствие на похоронах. Ну не любила она эти мрачные ритуалы с плачем и заунывной, почему-то обязательно фальшивой, хриплой музыкой и неизменными гвоздиками.

    -  Это нехорошо, деточка. Поверьте моему опыту, вам надо…

    Тут заскрипела отпираемая дверь в квартиру двенадцать, и Маргаритка, выпустив из когтей еще слабо подергивающуюся жертву, ринулась вперед, грозно шваркая дырявыми тапочками, чтобы перехватить кого-то из несчастных Покровских и стребовать с них деньги на похороны.

    Элька поспешно захлопнула дверь и поплелась назад в спальню. Еще пара минут в обществе Маргаритки - и она призналась бы в том, что является кришнаиткой, адвентисткой седьмого дня, свидетельницей Иеговы, а если б не помогло и это, то созналась бы в сатанизме и объявила, что жутко опаздывает на черную мессу резать кур и танцевать с козлами. Из таких баб, как Жаба, только старших по дому и следователей гестапо делать! А Леопольдыча и правда было жалко, невредный интеллигентного вида мужичонка всегда тепло улыбался, здороваясь с Еленой, если, конечно, ревнивая вредина-жена не видела.

    Сбросив тапки и халатик, девушка снова заползла под не успевшее окончательно остыть одеяло и попросила ушедший сон вернуться. Уж очень хотелось пропечатать плешивой скотине Никифоровичу еще пару ласковых. В трезвом виде начальник был просто невероятной занудой, от гнусавых поучений которого челюсти от зевоты сводило, а стоило ему опрокинуть хоть стопарик, тут же распускал руки, норовил ухватить хорошенькую сотрудницу то за попку, то за коленки и настойчиво звал замуж. (Не помогали даже затрещины, проспавшись, Никифорович убей не помнил, что творил спьяну, а Эльке из-за этих его закидонов даже всласть повеселиться в офисе на праздниках не удавалось!) Сон откликнулся на призыв, робко выбравшись из своего убежища под кроватью, подкрался к Эльке и нежно обнял ее своими мягкими лапками. Но тут раздался очередной звонок в дверь, и спугнутое сновидение задало стрекача.

Быстрый переход