– Я должен объясниться с ним, – заявил Ник.

– Ладно, – кивнула она. – Я скажу ему. Но вы пока не входите, хорошо?

– Да. Я все понимаю.

Конечно, это невежливо – оставлять человека за порогом, но Рут не знала, как Оуэн отреагирует на появление Ника Лоуча. И менее всего хотела, чтобы снова разразилась буря.

Оуэн работал у себя в кабинете. После истории с Саймоном он больше времени стал проводить дома, а уходя куда-нибудь, брал внука с собой, не забывая каждый раз сказать Рут, что больше не доверяет ей. Она не могла понять, почему Оуэн просто не выгонит ее из дому.

С тяжелым сердцем Рут постучала в дверь кабинета.

– Войди.

Оуэн выглядел таким же утомленным, каким она увидела его впервые. Даже свитер был тот же. Прежде Рут не осознавала, насколько Оуэн изменился к лучшему до злосчастного происшествия. А теперь все вернулось на круги своя. И во всем виновата только она!

– К тебе пришли, – робко произнесла Рут.

Холодный взгляд Оуэна не оставлял ей места в его жизни. Рут была бы рада ответить тем же, но не могла: она любила этого человека несмотря ни на что.

– Кто такой?

Набрав в грудь побольше воздуха, Рут произнесла:

– Ник Лоуч.

И застыла в ожидании взрыва, который не замедлил произойти.

– Какого черта ему нужно здесь! – Оуэн вскочил со стула. – Почему ты не велела ему убираться на все четыре стороны? Нет, я с ним поговорю! Я знаю, зачем он явился! Но ничего у него не выйдет. Где он?

– Ждет за дверью. Я…

Но Оуэн уже выбежал из кабинета. Он не ожидал такого поворота событий: адвокат сказал, что процедура усыновления займет много времени. Однако Ник уже явился, и явно затем, чтобы заявить свои права на сына!

Сквозь открытую входную дверь Оуэн увидел молодого человека, стоящего на дорожке спиной к дому, руки засунуты в карманы брюк. В его позе не чувствовалось агрессии, но Оуэна было не обмануть.

– Ну? – громко спросил он. – Что вам надо?

– А, мистер Стоун. – Ник повернулся и протянул руку, на которую Оуэн не обратил внимания. – Я пришел извиниться за поступок моей матери.

– Извиниться? – Оуэн остолбенел, ничего подобного он не ожидал.

– Да. Она не должна была уводить Саймона.

– Вы чертовски правы. Вам надо радоваться, что я не обратился с этим делом в суд!

Ник вздохнул.

– Спасибо. Я только сегодня, когда приехал из Монреаля, узнал о случившемся. Скверная вышла история, и мама очень сожалеет.

Оуэн нахмурился: этому парню удалось застать его врасплох.

– Видите ли, – продолжал Ник, – мама еще не оправилась после смерти моего отца. Она очень одинока, и я уверен, не совсем твердо понимала, что делает, когда забирала Саймона.

– Может, зайдете? – предложил Оуэн: он принял извинения, принесенные за мать. Теперь следовало разобраться в намерениях самого Ника. – Пива хотите?

Ник удивленно посмотрел на хозяина дома.

– Спасибо…

Мужчины прошли в кухню. Оуэн достал из холодильника две банки с пивом, передал одну гостю, открыл свою и сделал большой глоток. Вообще-то он предпочитал виски, но сегодня все было не как обычно. Жестом он предложил Нику сесть.

– Ваша мать сказала, что попросила вас разыскать… хмм, Саймона. – Оуэн не смог произнести «вашего сына». Потому что Николас Лоуч Саймону не отец, никогда отцом не был и никогда не будет.

– Верно. Ей кажется, что ее лишили внука.

Оуэн напрягся.