— Тогда кому в голову пришла такая безумная идея?

Огастас открыл ящик стола и, вытянув оттуда длинную деревянную линейку, мягко коснулся ее руки.

— Хватит терзать мой стол.

— Иначе ты ударишь меня? Я вся к твоим услугам, — фыркнула Мориана, но тем не менее перестала барабанить пальцами по столу и начала разглядывать свои ногти. — Ты так и не ответил на мой вопрос. Кто придумал эту затею с женитьбой?

— Полагаю, сам Тео. — Брат посмотрел на нее так, словно знал какой-то секрет. — Мориана, он не оскорбляет тебя, он оказывает тебе честь. Ты рождена, чтобы занять место, которое предлагает тебе Тео. Став его женой, ты сможешь оказывать влияние на принятые им решения и помочь привнести стабильность в наш регион.

— Ни за что, — отрезала она. — И ты не можешь заставить меня. Мне надоело быть послушной паинькой, которая только и думает, как исполнить свой долг, не обращая внимания на свои собственные нужды. Я собираюсь в Канн, чтобы оторваться по полной. Хочу вести себя безрассудно и предаваться оргиям с распутными кинозвездами.

— Когда? — На лице брата не дрогнул ни один мускул.

— Скоро. Ты ведь считаешь меня неспособной на такое святошей, без чувства юмора, и совсем не умеющей развлекаться. А я хочу веселиться. Хочу испытать страсть в объятиях любовника. Хочу, чтобы на меня смотрели с вожделением. Черт подери, хотя бы раз в жизни я хочу сделать что-то для себя! И плевать на репутацию, чувство долга перед королем и страной и мою девственность. Я собираюсь избавиться от них.

— Ладно. Но к чему такая спешка?

— Спешка? — Принцессам не полагалось вопить, поэтому Мориана понизила голос и мрачно продолжила: — Я могла бы переспать с конюшим, когда мне исполнилось восемнадцать. Он был красивым, беззаботным и скакал на лошади как демон. В двадцать два я могла заполучить шейха с миллиардным состоянием, одного взгляда которого хватало, чтобы я начинала терять голову. Год спустя я познакомилась с музыкантом. О таких руках, как у него, можно только мечтать. Я бы с радостью пригласила его в свою постель, но я не сделала этого. Мне продолжать?

— Пожалуй, не надо.

— Казимир не девственник, — угрюмо добавила Мориана. — В двадцать два года он переспал с девятнадцатилетней девушкой, которая забеременела от него. А чем занималась я в свои двадцать два? Брала уроки танцев, чтобы почувствовать прикосновение чужих рук.

— Я думал, это были уроки фехтования.

— Какая разница? Может, мне хотелось ощутить небольшой укол. — Все эти годы она лишала себя удовольствий, которые другие воспринимали как что-то само собой разумеющееся. — Я устала ждать. У Морианы Арунской не было ни романов, ни любовников, ни детей. Один только долг. И ради чего? Чтобы сегодня проснуться и прочитать, как меня поливают грязью журналисты, называя слишком холодной, слишком черствой и слишком занятой благотворительностью и самообразованием, чтобы найти время для мужчины? То есть нет ничего удивительного, что Казимир отправился на поиски другой кандидатки на роль своей жены, да?

— Никто ничего такого не говорил, — поморщился брат.

— А ты читал сегодняшние газеты?

— Я говорю, что никто во дворце не говорит подобных вещей.

— Огастас, что я сделала не так? Когда мне было восемь лет, меня обручили с равнодушным ко мне мальчиком. Теперь я получаю предложение руки и сердца на стандартном бланке письма от короля-ловеласа, который терпеть меня не может, о чем знают все и вся. И ты говоришь, что я должна быть польщена? Почему ты продаешь меня так задешево? Неужели я и правда ничего не стою?

Она выпрямилась в кресле и в который раз поправила подол платья, чтобы он лежал ровной линией.