|
- Мне нужно поговорить с моим клиентом, - сказал старик. "Иди, иди, старый папаша Кассандр, доложи ему, что у нее нет ни гроша”, - подумал мэтр Солонэ в тиши кабинета, расположив свои доводы, по всем правилам стратегии, сомкнутыми колоннами, построив эшелонами свои предложения, воздвигнув баррикады из спорных вопросов и подготовив почву для того, чтобы в тот момент, когда дело будет казаться окончательно расстроенным, стороны могли благополучно начать мирные переговоры, в которых, разумеется, одержит верх его клиентка. Белое платье с розовыми бантами, локоны, завитые а ля Севинье, стройная ножка Натали, кокетливые взгляды, хорошенькая ручка, беспрерывно поправляющая прическу, хотя в этом не было ни малейшей надобности (обычная уловка девушек, когда они, как павлин, выставляют напоказ свою красоту), - все это привело Поля именно в такое состояние, в каком его хотела видеть будущая теща: он был опьянен желанием, невеста возбуждала в нем не меньшее вожделение, чем в лицеисте - куртизанка; по его взглядам, верному термометру души, можно было заметить, что влюбленность его дошла до того предела, когда мужчина способен натворить глупостей. - Натали так красива, - шепнул Поль вдове, - что мне теперь понятно то исступление любви, когда бывают готовы заплатить за счастье своею жизнью. - Обычные слова влюбленного, - возразила г-жа Эванхелиста, пожимая плечами. - А во г я никогда не слыхала от мужа таких речей; однако он женился на мне, не взяв приданого, и в течение тринадцати лет ни разу не огорчил меня. - Это намек? - спросил Поль смеясь. - Вы знаете, как я вас люблю, мой мальчик! - ответила она, взяв его за руку. - Разве я могла бы отдать вам свою Натали, если бы не любила вас? - Отдать меня, меня? - воскликнула молодая девушка, смеясь и обмахиваясь веером из перьев тропических птиц. - О чем вы там шепчетесь? - Я говорил о том, как я вас люблю, - ответил Поль. - Ведь общепринятые условности не позволяют мне прямо высказать это вам. - Почему? - Я боюсь! - О, вы достаточно умны и хорошо умеете вставлять в оправу драгоценные камни комплиментов. Хотите, я скажу, что думаю о вас? По-моему, вы слишком умны для влюбленного. Быть “душистым горошком” и вдобавок остроумным человеком - не слишком ли это много? - добавила она, потупив глаза. - Нужно выбрать что-нибудь одно. Я тоже боюсь... - Чего? - Не будем об этом говорить. Не кажется ли вам, маменька, что подобная беседа опасна, раз брачный контракт еще не подписан? - Но мы скоро подпишем его, - возразил Поль. - Мне хотелось бы знать, о чем совещаются Ахилл и Нестор, - заметила Натали, указывая на дверь гостиной; в ее взгляде светилось детское любопытство. - Они говорят о наших будущих детях, о нашей смерти и тому подобных пустяках; они считают экю, чтобы решить, хватит ли у нас с вами денег держать в конюшне пятерку лошадей, и обсуждают также, что должен дать каждый из нас... Но я их опередил. - Как? - спросила Натали. - Разве я не отдал уже вам всего себя? - ответил он, взглянув на девушку, а та стала еще красивее, вспыхнув румянцем при этом ответе, который доставил ей видимое удовольствие. - Маменька, чем я могу отблагодарить за такую щедрость? - Дитя мое, в твоем распоряжении - вся жизнь. Повседневно приносить мужу счастье - разве это не значит одаривать его неисчерпаемыми сокровищами? В моем приданом не было других богатств. |
