— И вы разделяете взгляды виконта, мистер Монтэгю? — лениво поинтересовался Иствуд у своего собеседника.

— Дорогой мистер Иствуд, — с нажимом проговорил Монтэгю, — даже полковник Чартез, отъявленный мошенник, говорил, что за добродетель не дал бы и ломаного гроша, но за доброе имя не пожалел бы и десяти тысяч фунтов, — так неужели же человек порядочный должен пренебрегать тем, за что умный плут готов отдать такие деньги? — Джулиан поднял на Лоренса холодный взгляд тёмно-синих, в свечном пламени казавшихся черными, глаз. — Своим добрым именем я тоже дорожу.

— Разумно…

Глава 7,

Визит к Грэхемам стал для Раймонда немалым испытанием. Он отдавал себе отчёт в своём тайном желании увидеть Патрицию, ближе узнать её и в душе страшно боялся разочарования — и одновременно надеялся на него. Страсть, столь неожиданно поселившаяся в душе, тяготила, Раймонд перестал принадлежать себе и, понимая безнадежность своего недозволенного увлечения, хотел освободиться от его неизъяснимого очарования.

Миссис Грэхем приняла его с преувеличенной приветливостью, Шелдон же, искренне желая быть приятным, старался понять эту женщину. Вскоре увидел, что перед ним достаточно слабохарактерное и вздорное существо, воспитанное на дамских романах, не лишённое, однако, доброты, но сломленное жизненными невзгодами и не устающее сетовать на жизнь. Справедливости ради следовало сказать, что некоторые основания для этого у неё имелись.

Её ныне уже покойный супруг, мистер Джереми Грэхем, быстро забыл, как, стараясь унять раздражение, смотрел на миссис Монтгомери. Её просьба возмутила его. Подумать только! Да, они в родстве, но… Он давно через своего поверенного знал, что семья Монтгомери практически разорена, и вдова не сможет свести концы с концами, но взять на воспитание дочь Реджинальда? Кто она ему? Кто ему дочь троюродного брата? Одновременно он понимал, что весомой причины для отказа ему не найти, и это-то и раздражало ещё больше. Он неприязненно покосился на Джейн Монтгомери, бедную красивую женщину с явно нездоровым румянцем на щеках, и на юную Патрицию, худенькую двенадцатилетнюю девочку с длинной шеей, испуганным узким личиком и волосами цвета льна. Она напоминала тощего цыпленка.

Джереми Грэхем вздохнул. Он не был жесток, ему были свойственны спокойное благодушие и уравновешенность поступков. Он задумался. В конце концов, почему бы и нет? Нищенка-родственница его не обременит. Будет компаньонкой его дочурке Хелен. Род Монтгомери — не последний, и вряд ли племянница его опозорит. Конечно, бесприданница и личиком не вышла, но возьми он в дом малышку, в свете непременно отметят его милосердие и сострадание. Это поднимет его во многих глазах. К тому же — эти высокомерные Монтгомери — у него в приживалках! Эти мысли привели к тому, что сэр Джереми чуть успокоился и даже улыбнулся.

Он позвонил и приказал явившемуся на зов слуге позвать дочь. Хелен не заставила себя ждать — она уже знала, что миссис Монтгомери приехала с дочерью, и хотела взглянуть на неё. Мистер Грэхем с удовольствием посмотрел на дочку — просто куколка. Само очарование! Он не был пристрастен: юная мисс Хелен Грэхем и в самом деле была очень хорошенькой: милая улыбка озаряла прелестные черты, глаза сияли, словно две свечки. Отец обожал дочь и сейчас, отметив ещё раз, как непривлекательна юная мисс Монтгомери по сравнению с его дочуркой, почувствовал, что раздражение его полностью улеглось.