Дойдя под скрестившимися на нем взглядами до своего рабочего стола, Виктор надел замызганный кровью белый лабораторный халат, напялил взлохмаченный седой парик и вооружившись бубном, вернулся к статуе Грея.

— Да будет жизнь! — патетически воскликнул Виктор и что было сил саданул бубном по лбу статуи. Сказать, что в этот момент у всех присутствующих отвалились челюсти и глаза сделались размером с блюдца — значило не сказать ничего. Наверное, прежде никогда в жизни на их лицах не проступало подобное выражение полного охренивания. Но что оказалось удивительнее всего — ледяная статуя выругалась и схватилась руками за ушибленный лоб.

— Вот что бубен животворящий делает! — вскинув к потолку зажатый в руке бубен, прокричал Виктор, не забыв под конец безумно расхохотаться, как и приличествовало всякому сдвинутому по фазе ученому.

— Бред какой-то. — посмотрев на все происходящее, резюмировала Лаки.

— Это не бред. Это магия! — хмыкнул стоявший рядом с ней Ридус. — Магия и вера друзей.

Еще два дня у Грея ушло на то, чтобы с помощью и подсказками Джувии с Леоном научиться магии ледяного тела — то есть переводить его из льда в живое и обратно, как у Джувии это получалось делать с водой. Немалую роль в этом сыграло смешивание Грея с Джувией, поскольку он смог получить нечто вроде слепка навыков девушки. Впрочем, подобие этого слепка получила и Джувия, что можно было понять по ее постоянным одергиваниям себя — все же эксгибиционизм Грея оказался таки заразным и девушка уже не один раз ловила себя на попытках стянуть с тела платье.

Сказать, что на новом дне рождения Грея гуляли всей гильдией, значило не сказать ничего. Празднество было такое, что впоследствии его вспоминали в Магнолии не один год. Впрочем, некоторые в гильдии его тоже не могли забыть, хотя и очень хотелось бы.

— Где я? — прохрипел Виктор, и схватился за голову, внутри которой сотня не знавших отдыха гномов орудовали своими молотами по самым большим и звонким колоколам, какие только имелись на свете. — Кто я? — опять же ни к кому конкретно не обращаясь задал он второй вопрос и застонал от ударившего по ушам собственного голоса.

— Спи, мерзавец. — сонно ответили откуда-то сбоку и тут же по хозяйски закинули на него руку и ногу. Причем, судя по ощущениям, и он сам и обладатель, а точнее обладательница, закинутых на него конечностей были абсолютно голыми.

Помогая себе руками, Виктор аккуратно повернул голову налево и построивший таки единую картинку мозг молча перекрестил тело своего носителя и пообещал поставить свечку за упокой его души, поскольку обнаружившаяся под боком девушка была совсем не Мирой, а вовсе даже Каной.