Гостей не звали, но они пришли без приглашения. Лариса с ужасом наблюдала, как в кабинет к мужу входят неприятной внешности люди в кожаных куртках на широких плечах. Один широколицый, с косматыми бровями над маленькими, припухшими глазами; другой – остроносый, с узким лбом и необыкновенно массивным подбородком. Их бы на фото снять, чтобы детей потом пугать… Но пока что страх испытывала сама Лариса. Агрессивное поведение этих людей пугало и наводило на дурные мысли.

– Шампунь пьем? – глянув на бутылку, нагло спросил широколицый. – На наши деньги?

– Кто вы такие? Кто вас сюда впустил? – возмущенно спросил Паша.

– А кто нас может остановить? – хмыкнул остроносый. – Мы – мафия, мужик. А мафия не спрашивает, когда приходить…

– Я смотрю, ты нехило здесь устроился, мужик, – прогрохотал его дружок. Он нарочно отвел в сторону полу своей куртки, чтобы Паша увидел рукоять пистолета. – Шампанское, секретутка супер-пупер…

Он похотливо глянул на Ларису, и ее передернуло от омерзения. Но сказать в ответ ничего не смогла. От сильных переживаний у нее перехватило горло, да и нормальные слова вдруг вылетели из головы, остались только нецензурные. А ненормативная лексика сейчас могла лишь обострить ситуацию.

– Лариса – не секретутка! – возмутился Паша. – Лариса – моя жена!

– А ты чего орешь, мужик? – Широколицый подошел к нему, схватил за грудки, припер к стене.

Паша не мог похвастаться атлетическим телосложением, но и слабаком он не был. Однажды Лариса своими глазами видела, как он кулаком уложил на землю гораздо более крепкого на вид мужчину. Но сейчас она не хотела этого видеть. Поэтому посмотрела на него умоляюще. И головой покачала. Дескать, не надо распускать кулаки: не тот сейчас случай. Ведь это бандиты, и в одиночку с ними воевать бессмысленно. И смертельно опасно.

Паша уловил ее взгляд и опустил руку. Он и сам понимал, в какой ситуации оказался.

– Ты лучше думай, как с нами рассчитываться будешь, – разжимая руки, сказал широколицый.

– А я вам что-то должен? – пальцами поправляя помятый ворот куртки, дрожащим голосом спросил Паша.

– Это наша земля. И все, кто на ней работают, платят нам!

– Кому «вам»?

– Боцману платят! А я Михей. Мы с Шуляком на этом участке работаем, – кивнул на своего дружка широколицый. – И все вопросы решаем. А вопрос у нас простой – кошелек или жизнь? Если платишь, живешь, если нет – идешь на удобрения… Хочешь, чтобы тебя с навозом смешали?

– Сколько? – вмешалась в разговор Лариса.

– Ну, ты, цыпа, натурой можешь отдать! – глумливо хохотнул Михей, дыхнув на нее перегаром.

– Я не цыпа! Я главный бухгалтер. И не надо грубить, если вы хотите о чем-то договориться, – стараясь казаться спокойной, выговорила она.

– Ух ты, расхорохорилась! Главный бухгалтер… – передразнил ее Шуляк.

– За что мы должны платить? – спросил Паша.

Он встал так, чтобы загородить Ларису от алчно-похотливых взглядов непрошеных гостей.

– За крышу… Знаешь, что это такое?

– Догадываюсь.

– Еще бы ты не догадывался! Мы в Красностальске всем уже крышу поставили. А как до тебя не добрались, до сих пор понять не могу… Наверное, хорошо прятался, да?

– Я ни от кого не прятался.